В отдалении кто-то заиграл на губной гармонике; музыка поплыла над полями сахарного тростника и нырнула в сосновую рощу, спиралью обвивая стволы деревьев и смешиваясь с густым запахом хвои. Чолли даже не сразу понял, что окутало его такой плотной пеленой — звуки музыки или этот запах.
Могучий отец семейства резко опустил арбуз на острый край валуна, и над толпой собравшихся повис стон разочарования. Арбузная корка лопнула крайне неудачно, образовав дыру с неровными краями. Вместо того чтобы расколоться пополам, арбуз просто развалился, и куски корки и красной мякоти разлетелись по траве.
Дубок так и подскочил. «Ай-яй-яй, — запричитал он, — и серединка-то вся выскочила!», однако в голосе его Чолли услышал не только сочувствие, но и определенное удовлетворение. Ребятня сразу стала высматривать, куда отлетела красная сердцевина арбуза, самая вкусная его часть, не имевшая ни корки, ни семечек. Оказалось, что она подкатилась прямо к Дубку, почти к самым его ногам, и Дубок, разумеется, наклонился и поднял ее. Сердцевина так и сочилась соком и была красная, как кровь, а края чуть бледнее, сахарно-сладкие даже с виду. Все это обещало почти непристойное наслаждение. «Ну, Дубок, — рассмеялся отец семейства. — Она твоя, забирай!» Дубок улыбнулся и отошел в сторонку. Малышня тут же кучей налетела на рассыпавшиеся по земле куски арбуза. Женщины заботливо выковыривали семечки, чтобы сунуть вкусный кусочек самым маленьким, да и себе чуточку отломить. Поймав взгляд Чолли, Дубок поманил его: «Иди сюда, парень, давай вместе полакомимся».
Старик и мальчик уселись рядышком на траву и разделили сердцевину арбуза, но Чолли казалось, что он глотает противно-сладкие внутренности земли.
* * *
Была весна, какая-то особенно промозглая, когда тетушка Джимми умерла «от пирога с персиками». Она поехала за город на церковный пикник, и случилась гроза с дождем. Сидеть на мокрых деревянных скамьях старушке было совсем ни к чему, вот она и раскисла. Четыре или даже пять дней она очень плохо себя чувствовала. Приятельницы то и дело заходили ее навестить. Одни готовили ей ромашковый чай, другие натирали целебной мазью, а мисс Элис, ближайшая подруга Джимми, читала ей Библию. Но тетушке становилось все хуже. Советы доброжелателей были весьма многочисленны и столь же противоречивы. «Не ешь яичных белков». «Пей только парное молоко». «Пожуй этот корешок». Тетушка Джимми все советы игнорировала и соглашалась только слушать чтение мисс Эллис. Она сонно и одобрительно кивала, слушая слова Первого послания Коринфянам, монотонно звучавшие у нее над головой, и ласковое «аминь» то и дело слетало с ее губ; казалось, она чувствует, что очищается от грехов. Но тело тетушки Джимми на чтение Библии реагировать не желало, болезнь не отступала, и, наконец, было решено сходить за М’Диэр.