— Хорошо, давай погуляем, если хочешь, — сказала Дарлин, — только действительно недолго. Мама сказала, что нам надо пораньше уйти, а то уже темнеет.
Они вчетвером побрели прочь от дома, и к крыльцу тут же подошли несколько других парней, в свою очередь собиравшихся начать отчасти равнодушный, отчасти отчаянный танец юных петушков. А Зуки, Джейк, Дарлин и Чолли, пройдя задними дворами, вскоре вышли в поле, пробежали через него и оказались в овраге — сухом русле реки, окаймленном зеленью. Собственно, основной целью прогулки был росший в овраге дикий виноград мускатного сорта. Виноград был еще незрелый, жесткий, кисловатый, но они все равно с удовольствием его ели, пребывая пока что в том возрасте, когда нет сил дождаться, чтобы виноград наполнился темным соком и стал нежным на вкус. Всякое сдерживание себя, всякое обещание сладости, которую еще нужно извлечь, разжевав недозрелую ягоду, возбуждало мальчишек куда сильнее, чем это сделал бы зрелый виноград. Наконец, почувствовав на зубах оскомину, Чолли и Джейк перестали есть и принялись обстреливать виноградом девочек. Их тонкие гибкие черные запястья так и мелькали в воздухе, ведя непрерывный обстрел. Вскоре эта забава увела Чолли и Дарлин куда-то в сторону от виноградника, и когда они остановились, чтобы перевести дыхание, Джейка и Зуки уже нигде не было видно. Белое хлопчатобумажное платьице Дарлин было все перепачкано виноградным соком. Большой синий бант в волосах развязался, и концами лент играл закатный ветерок. Оба запыхались во время «обстрела» и с наслаждением плюхнулись на зеленую с проблесками пурпура траву на опушке сосняка.
Чолли, тяжело дыша, перевернулся на спину, чувствуя во рту вкус недозрелого муската и слушая, как шумят сосновые ветви в предвкушении дождя. В воздухе и впрямь пахло дождем. Этот запах, смешиваясь с ароматами сосновой хвои и раздавленного винограда, вызывал легкое головокружение. Солнце уже почти село, как бы втянув в себя свои длинные светлые лучи. Всходила луна, и Чолли повернул голову, чтобы на нее посмотреть, увидел рядом с собой Дарлин, окутанную волшебным лунным светом. Она сидела, подобрав согнутые колени, обхватив их руками и положив на них голову. Чолли были видны ее штанишки и крепкие юные ляжки.
— Нам, наверно, пора возвращаться, — неуверенно промямлил он.
— Наверно. — Дарлин уселась, вытянув ноги, и принялась перевязывать свой бант. — Мама точно меня выпорет.
— Ну что ты, не станет она тебя пороть.
— Да точно. Она же меня предупредила: если я испачкаю платье, то порки мне не избежать.