– И пришли в себя? – спросила она.
– Вчера вечером я выкурил всего три косячка.
– Надеюсь, вы переживете ломку. – Она заперла машину. – Чего вы хотите? Я тороплюсь.
– Где вы?
Она направилась к входным воротам.
– На кладбище в Бибрихе.
– Ищете подходящую могилу для Дитриха Хесса?
Сабина сглотнула. Хотя Снейдер и Хесс враждовали несколько десятилетий, он мог бы воздержаться от этого бестактного замечания.
– У вас столько же чувств, как у ротвейлера. Хесс еще жив! Откуда вы знаете о его попытке самоубийства?
– После того как я дал вам вчера его адрес, я просто хотел узнать, как прошел разговор, – сказал Снейдер. – Хесс не из тех, кто пускает себе пулю в голову.
– Это я сама знаю.
Она дошла до первых могил и вытащила вполне свежий букет из одной из ваз. «Ненадолго одолжила!»
– Какие у вас предположения? – спросил он после ее молчания.
– Это уж слишком! – не сдержалась Сабина. – Вы отмалчиваетесь, ничего мне не говорите, а я должна делиться с вами своими предположениями.
– Именно, Белочка.
– Так не пойдет, Мартен Сомерсет Снейдер.
Сабина миновала часовню, несколько мавзолеев и памятников погибшим в войнах и шла дальше в центр кладбища.
– Почему вы тяжело дышите?
– Потому что меня так возбуждает разговор с вами.
– Я так и думал. – Он помолчал. – Quid pro quo?[5] – спросил он наконец.
Тем временем Сабина добралась до центральной траурной аллеи. Рядом располагался офис управляющего кладбищем. Уже издалека она увидела через окно, что за письменным столом кто-то сидит.
– Согласна. Quid pro quo, – подтвердила она, потому что это был, похоже, единственный шанс что-нибудь выяснить. – Но если вы меня опять подведете, то на этом все кончено.
– Что вы хотите знать?
– Расскажите мне о Франке Айзнере и Томасе Хардковски.
– Не по телефону. Я как раз сижу в такси и приеду на кладбище. Догадываюсь, куда вы направляетесь.
– Хорошо, я жду вас здесь. – Сабина положила трубку, убрала телефон и постучала в дверь управляющего.
Вскоре дверь открылась, и наружу вышла маленькая толстая женщина.
– Добрый день, – сказала Сабина ласковым голосом. – Я хотела бы положить цветы на родственную могилу Франка Айзнера, но забыла, в каком ряду она находится.
– Франк Айзнер? – повторила женщина.
– Да, все верно.
– Секунду. – Она вернулась в офис. – Нет, фу! – Вокруг нее подпрыгивала длинношерстная такса, которую она отгоняла рукой.
Сабина услышала скрип старого вращающегося стула, затем стук по клавиатуре.
– Вы сказали Айзнер? – крикнула из комнаты женщина.
– Да, А-Й-З-Н-Е-Р, – по буквам произнесла Сабина.
Тем временем цветы повяли.