– Возможно, он отказался от личной мести потому, что тем самым втянул бы в неприятности и других, а с Ломаном они большие друзья.
Сабина задумалась.
– Возможно.
– Как бы то ни было, мы не прикрывались обязанностью соблюдать служебную тайну, и допросы проходили без адвокатов. В конце концов улик и результатов расследования оказалось недостаточно. Никого из нас не отстранили от службы, не уволили и не привлекли к судебной ответственности.
– То есть никто из «Группы-6» не имел отношения к поджогу складов и дома Харди?
– Конечно нет. Мы не громилы и не поджигатели, тем более не убийцы детей. И все равно – хотя не нашли ни одного доказательства – слухи ходили еще несколько лет.
– А почему актам присвоили гриф конфиденциальности?
– Именно поэтому! Чтобы слухи наконец-то прекратились и дело больше не ворошили. К тому же нельзя было разглашать фамилии сотрудников, работавших под прикрытием.
– Но кто тогда поджег дом Харди?
– Русские или чеченцы? Албанцы или армяне? Он сам? – Айзнер пожал плечами. – Понятия не имею.
Или все-таки кто-то из «Группы-6»?
Сабина наморщила лоб. Похоже, это был главный вопрос во всей истории.
– То есть Харди сел в тюрьму, хотя дело так и не было расследовано до конца и стопроцентной уверенности не появилось?
– Можно и так сказать. До сих пор ходят слухи, что БКА как-то с этим связано. – Айзнер вздохнул. – Вот так надрываешься много лет, чтобы очистить улицы от наркотиков, получаешь новую идентичность, живешь под прикрытием, работаешь без выходных, всегда в боевой готовности, но в конечном счете все эти успехи ничего не значат. Работа мечты выглядит иначе. – Он задумчиво поднял взгляд на комод, на котором стояли рамки с фотографиями.
Сабина тоже посмотрела туда.
– Вы поэтому ушли со службы?
– Нет, не поэтому. Я из семьи полицейских; три поколения в уголовной полиции. У нас так просто не сдаются.
Сабина еще раз посмотрела на комод и внимательно изучила фотографии. На одном снимке Айзнер стоял рядом с пожилым полицейским в кепке и синей униформе.
– Я еще десять лет работал в другом отделе, – продолжил Айзнер, – но и там испытал разочарование. Вы еще молоды, но однажды и вы поймете: чем выше забираешься, тем больше нужно бороться с бюрократическими мельницами.
«Спасибо, этого я уже вдоволь натерпелась».
– Все это не приносит никакого удовлетворения, – пробормотал он. – В конце концов я основал собственную фирму.
Охранная компания, которая продает системы безопасности банкам, страховым агентствам и музеям, вспомнила Сабина. Прямо какой-то парадокс, что вор проник именно в его дом.