– На вашем месте я бы не стал больше насиловать жену, – сказал Том.
Льюис гордо, но слегка пошатываясь, вышел в коридор. Том следовал за ним.
– Я больше и не собираюсь, – мрачно бросил Льюис. – Только объясни, что мне делать? Жена не желает меня удовлетворять, а как только меня застукали с другой женщиной, поднялся шум на весь мир. А потом всякие придурки будут кричать, что миром правят мужчины!
– Вы совершенно правы, сенатор.
Том проводил Льюиса в спальню, где сенатор немедленно рухнул лицом вниз на постель, даже не потрудившись сдернуть покрывало. Не прошло и минуты, как он захрапел. Том постоял над ним, засунув руки в карманы, потом снял с сенатора галстук и стащил с его ног туфли. Затем, решив, что достаточно позаботился о сенаторе Ханнигере, он покинул комнату и не забыл закрыть за собой дверь.
В глубокой задумчивости он спустился по лестнице.
Десять минут назад он едва не вышиб мозги из человека, от которого не видел ничего, кроме добра, который предложил ему работу, когда он отчаянно в ней нуждался, и на которого он с ранней юности привык смотреть снизу вверх.
С другой стороны, этот человек регулярно изменял жене, после чего попытался ее изнасиловать.
Изнасиловать женщину, к обладанию которой Том по-прежнему горячо стремился. Дикая, немыслимая ситуация, в которой Том застрял по самые уши.
То, что возникло между ним и Ронни, никуда не денется.
Он может уйти – но не надолго.
Он знал себя и потому считал, что никакая, даже самая железная воля не заставит его уйти навсегда. Пусть он уедет сейчас. Через неделю он вернется.
Один раз он уже попытался сбежать и оборвать все, и вот к чему привела его попытка. К тому, что пожиравший его огонь разгорелся с еще более смертельной силой.
Следовательно, придется посмотреть правде в глаза.
И прежде всего – поговорить с Ронни.
Приняв решение, он вышел на крыльцо. Справа, за дорическими колоннами, за столетней магнолией, растущей у угла дома, продолжались гулянья. Звучала музыка, доносились голоса, звенел смех. И сотни светлячков – то бишь японских фонариков – вокруг.
Звезды сверкали на полуночном небе. И бледная, как призрак, луна светила из перистых облаков.
Том спустился с крыльца. Найти Ронни в одиночестве, должно быть, не составит труда.
Он взглянул в сторону шатров, надеясь увидеть рыжие волосы и красивое платье.
Что-то блеснуло на дорожке. Осколок стекла? Нет. Нечто очень маленькое, причем правильной формы.
Нахмурившись, Том наклонился. И сразу же узнал предмет, который тут же положил в карман.
Впереди, футах в десяти, поблескивал еще один.