Все присутствующие пожали мне руки, а адъютант и подполковник Скульдицкий помогли заменить мне погоны.
Интересно получается. Погоны зауряд-прапорщика до июня 1907 года представляли собой обыкновенный офицерский погон со звёздочкой прапорщика и фельдфебельской лычкой над ней.
До этого в 1906 году для унтер-офицеров сверхсрочной службы было введено звание подпрапорщик. Ранее это звание присваивалось только выпускникам юнкерских и военных училищ до присвоения им офицерских званий.
С июня 1907 года на пятиугольный погон офицерского образца нашивался продольный обер-офицерский галун и в первой трети погона прикреплялась офицерская звёздочка против прибора. То есть на золотом галуне серебряная звёздочка, на серебряном галуне - золотая. Это стало погоном зауряд-прапорщика на офицерской должности - высшим унтер-офицерским званием для военнослужащих сверхсрочной службы.
По казачьим канонам, зауряд-прапорщика у них быть не могло, так как после чина подхорунжего следовал чин хорунжего, то есть корнета кавалерии или подпоручика пехоты с двумя звездочками на погоне. Таким образом, у зауряд-хорунжего должно быть две звездочки, а не одна. Практически, казакам помазали салом по мусалам, сказав, что для них есть чин зауряд-хорунжего, но ни одного зауряд-хорунжего так и не было, всем отличившимся присваивался чин зауряд-прапорщика с правом называться зауряд-хорунжим с одной звездочкой.
Вообще-то, это чин военного времени, когда была нехватка офицеров и в зауряд-прапорщики производились относительно подготовленные унтер-офицеры и фельдфебели. Но я не был ни унтер-офицером, ни фельдфебелем, ни сверхсрочником. Вольноопределяющийся - это солдат, который готовится к офицерскому званию и его не привлекают на хозяйственные работы. В 1907 году всё ещё ощущалась нехватка офицеров на строевых должностях, так как основная масса офицеров была на таких должностях, которые не предполагали участие в боевых действиях, о чём со смехом рассказывали строевые офицеры действующей армии.
Командующий армией генерал А. Куропаткин вспоминал об этом времени:
"При огромной убыли в офицерах мои требования о командировании офицеров на пополнение армии были часты и настойчивы. Удовлетворение их не всегда было в силах Военного министерства. Приходилось брать офицеров из частей войск, расположенных в Европейской России, на Кавказе и в Туркестане.
При этом должная разборчивость при командировании офицеров не проявлялась. Посылали к нам в армию совершенно непригодных по болезненности алкоголиков или офицеров запаса с порочным прошлым. Часть этих офицеров уже на пути в армию заявляла себя с ненадёжной стороны пьянством, буйством. Доехав до Харбина, такие ненадёжные офицеры застревали там и, наконец водворённые в части по прибытию в них, ничего, кроме вреда, не приносили и были удаляемы.