– А как ты объяснишь вот это? – ткнул я пальцем в дорожки слизи на полу и дыры в бетоне.
– Я не собираюсь думать над этой проблемой. В общине есть, кому этим заняться, – присел Дед на колено, копаясь в рюкзаке. – Возьму пробы. Смотрите по сторонам, расслабляться не стоит. Мелочь, способная передвигаться под землёй и бурить бетон, может стать проблемой для общины.
Я поражался выучке и собранности Деда. Он только что потерял друга. Группа получила серьёзный удар, а он лишь чуть помрачнел. Никаких истерик, никаких необдуманных действий, никаких срывов и раздражения в словах! Все трое спокойны как удавы, или, может, тоже на стимуляторах?
– Всё, двинули. Найд, дальше будет сложный участок. Постарайся не сходить с линии движения группы.
Дед убрал в мешок контейнер, полный проб слизи и бетонной пыли.
– Принял.
До самых складов мы дошли без приключений. Дважды Дед подавал знак к остановке, и оба раза тревога оказывалась ложной. Техническая улица плавно перешла в обычный туннель с тянущимися по обе стороны вскрытыми вратами складских помещений. Пространства стало больше. Луч фонаря не всегда доставал до дальних стен ангаров, доверху забитых всяким гниющим и ржавеющим барахлом.
Чего тут только не было! Раздолбанные кучи глайдеров, в свое время пришедших на смену велосипедам. Кто-то выпотрошил их и повынимал всю электронику. Раскисшие и заплесневевшие коробки с какими-то тряпками. Никому не нужные, они медленно разлагались внутри одного из ангаров под действием воды, сочащейся из просевшего и треснутого потолка. Детские игрушки, мебель, хозяйственные товары, агрегаты непонятного назначения…
Цивилизация практически погибла, но её «труп» будет ещё не одну сотню лет отравлять землю и напоминать о себе.
– Всем внимание! Пошла граница.
Слова старателя сбили меня с мысли.
– Что за граница?
– Надевай маску, – Дед посветил фонариком дальше, туда, где потолок улицы опасно накренился, выгнувшись клином к полу.
И всё из-за трещины посередине, что терялась где-то в темноте. Слишком длинная, чтобы наш свет мог полностью накрыть её. Послушно нацепив маску, которая внутри почему-то воняла кислятиной, я глухо пробубнил:
– Так что за граница-то?
– Граница очага. Смотри, – Дед вытянул руку вперёд, и только сейчас я заметил, что на его предплечье помимо ППК закреплён ещё один девайс. – Это ДОИ. По-научному: «детектор остаточного излучения», а по-нашенски: «трещотка». Прозвали её так из-за первых, самых убогих прототипов, тогда трещотка не работала в связке с биоблоком и доставляла множество проблем из-за своего дребезжания, реагируя на любую фонящую излучением вещь.