Александра Львовна. Знаете, что говорит про вас папа? Вот Сергей Иванович будет так ездить по больным, всё ездить, а потом умрет. И вся жизнь на это ушла…
Доктор. Дорогая моя, Льву Николаевичу вольно рассуждать, он – великий человек. У него Фоканыч украл четыреста рублей, а он этого же Фоканыча в рассказе обрисует, как характерный тип, да и получит свои деньги назад. А нам взять неоткуда.
Софья Андреевна (Булгакову). Валентин Федорович, у нас есть «ремингтон» в особой комнате. Вы владеете машинописной техникой?
Булгаков. Нет, но я быстро учусь.
Доктор. Есть предметы, которым я хотя не раз учился, но раз-учился.
Софья Андреевна. А почерк у вас разборчивый? Льву Николаевичу нужен человек, который мог бы сам отвечать на письма по общественным вопросам. Этих писем к нам приходит до сорока в день, и составление ответов очень утомительно.
Булгаков. Я не боюсь работы.
Александра Львовна (Булгакову.) Мы с вами разделим обязанности. Я ведь тоже переписываю для отца, отвечаю на письма, отбираю публикации по важным вопросам – о земских судах, о собственности, о духовной жизни.
Доктор. Так вы, господин Булгаков, студент? Или окончили?
Булгаков. Студент. Но я не знаю, буду ли продолжать курс. Мои политические взгляды слишком расходятся с варварскими принципами устройства нашего общества…
Доктор (Софье Андреевне). Да, забыл вам сообщить, в Овсянникове я встретил фотографов с аппаратами, которые намереваются вскоре нагрянуть сюда, чтобы «заснять великого старца в кругу семьи».
Александра Львовна. Не понимаю им нужно снимать семью.
Софья Андреевна. Отчего же, Саша? Семья тоже должна быть, я всегда на этом настаиваю.
Александра Львовна. А я не понимаю этой настойчивости, мама.
Софья Андреевна. Да почему же мне не быть всегда с моим мужем? Это Чертков и его шпионы не хотят, чтобы в газетах и на карточках мы были вместе. Потому что это разрушит их клевету перед потомками – будто мой муж совершенно от меня отдалился, и в конце жизни мы стали чужими людьми. Я же хочу всем доказать, что это ложь.
Проходит Илья Львович – с ружьем, в охотничьем костюме. На поясе висит тощий заяц.
Булгаков (глядя на зайца). А я слышал, что Лев Николаевич противник охоты и вообще убийства зверей.
Илья Львович. Разве это охота? Только дразнить себя.
Илья Львович уходит.
Доктор. Хотел спросить вас, Софья Андреевна. Тут в издательстве Маркса вышло объявление, что Толстой готовит новую повесть из жизни духовенства. Пишут, будет вещь посильнее «Отца Сергия».
Софья Андреевна. У нас нет никаких дел с Марксом, я сегодня же напишу его вдове…