Честная ложь (Шрайбер) - страница 59

Однако в невинной формулировке «условия наблюдения», как и в теории относительности, заложена бомба. Она окончательно подрывает наше наивное понимание восприятия и являет собой научную основу пристрастных суждений.

Идеальный наблюдатель в действии

Еще раз вспомним теорему Байеса:

р(M|B) – вероятность того, что наше суждение верно, если некоторое наблюдаемое событие В наступило, вычисляется по двум компонентам. Во-первых, из вероятности, что это суждение соответствует истине р(М) без учета каких-либо данных, и, во-вторых, из фактора, указывающего на то, какова была бы вероятность сделанного наблюдения, если бы М было истинно. В множителе р(М), похрапывая, дремлет страшный циклоп. Без него теорема Байеса не работает и мнение идеального наблюдателя не формируется.

Для большего эффекта повторимся: то, что отражает этот множитель, – это вероятность, что наше суждение верно независимо от самого события. У нас есть для таких вероятностей практичное, короткое и многозначительное понятие. Мы называем их «предубеждениями».

Математика вероятностей непреклонна: без предубеждения невозможно сделать вывод о том, как нам расценивать наблюдаемое событие. Мы видим там в зарослях дрозда? Альбатроса? Ежика? Ундину? Примем ли мы вспышку света в облаках за шар-зонд? За ангела? За НЛО? Звучит неутешительно, но ответ сильно зависит от веры. Ведь, как показывает простая форма байесовского уравнения, очень устойчивое предубеждение может свести на нет любое наблюдение.

Наилучшее умозаключение животного или человека, или идеального наблюдателя, всего лишь прижившееся предвзятое суждение. Это имеет большой смысл – идеального наблюдателя называют так не для забавы, он действительно по-настоящему лучший из всех возможных. В то же время это таит в себе полную катастрофу.

Существенная разница между первым и вторым обнаруживается в том, правомерно ли предвзятое суждение или нет. Если да, то это поможет нам быстрее и лучше установить вероятность. Если нет, то ошибка неминуема. Единственное спасение в том, чтобы вновь и вновь применять теорему Байеса. Перед первым наблюдением мы имеем дело еще с чистым предубеждением. Но после каждого последующего результата мы замещаем это предубеждение суждением, которое складывается из предвзятого мнения и наблюдаемых данных. Если поступает достаточно новой информации, противоречащей привычному отношению к событию, то, по крайней мере, теоретически даже самое устойчивое предубеждение будет в конце концов побеждено.

Возможно, это случится очень быстро. Например, в случае с монетой, если человек убежден, что на обеих ее сторонах отчеканено изображение чьего-то бюста, и вдруг выпадает решка, его мнение тут же изменится. Правда, как правило, побороть крепкие ошибочные представления стоит больших усилий, а тем временем они имеют такой же вес, как истинное суждение.