Грудь сдавило какое-то тянущее ощущение. Я попыталась выдохнуть, и воздух со свистом вылетел сквозь стиснутые зубы.
Снова и снова перечитываю эти две короткие фразы и понимаю, что еще секунда, и я позорно стану названивать собственному неверному мужу с идиотскими вопросами типа: «Куда уехал?»
Зло отбрасываю ни в чем не повинный телефон в сторону и замираю посреди комнаты, слушая тишину.
В другое время я бы ей несказанно радовалась. Мне так редко удается побыть одной даже в целях элементарного отдыха.
Пытаюсь уловить ноты спокойствия в атмосфере дома, но тщетно. Она давит на подсознание, какой-то противоестественной тревогой.
Мой лихорадочный взгляд мечется по привычным очертаниям мебели и все мне кажется каким-то чужим, тусклым, безжизненным.
Рука сама нашаривает в кармане ключи от машины, а ноги уже несут меня прочь из теплого и уютного места в ночной город. И все, потому что я просто не могу вынести этого ставшего слишком реальным чувства одиночества.
Я еду по ночному городу, преследуемая одним желанием — напиться и забыться в первом попавшемся баре. Низкое, недостойное, совершенно несвойственное мне желание. Ведь я не из той породы людей, которые бегут от проблем.
Умом прекрасно понимаю, что нужно остановиться, пока глупая эгоистичная девчонка внутри меня не натворила дел, но правая нога продолжает жать на педаль газа, а глаза цепляться за яркие вывески ночных клубов.
Моя «Мазда» плавно поворачивает и, набирая скорость, выезжает на широкий проспект, а я чуть ли не подпрыгиваю на сиденье от оглушающего звука сирены, когда мимо проносится машина скорой помощи. Свет от ее проблескового маячка на секунду неприятно режет уставшие глаза и, поморгав я замечаю, что скорая тормозит — впереди какая-то авария. Торможу следом, чтобы аккуратно перестроиться на встречную полосу и объехать препятствие, как взгляд цепляется за груду металлолома, прибитую у бордюра.
Серебристое «Шевроле», искореженное и раскуроченное, от сильнейшего лобового столкновения и бригада спасателей, суетливо разрезающая метал, пленивший в смертельные объятия водителя.
Руки мгновенно леденеют от дурного предчувствия, когда в очертаниях помятого черного внедорожника, второго участника аварии, я разбираю знакомые номера.
Резко выкручиваю руль и паркуюсь у обочины.
Страх выйти из машины, пульсирует в висках, но я пересиливаю себя.
У внедорожника моего уже бывшего начальника раскурочена вся морда, стекло от удара рассыпалось вдребезги и теперь чуть мерцающей пеленой засыпало асфальт. В салоне пострадавших нет. От удара водителя просто выбросило из машины. Над ним уже склонилась бригада скорой помощи.