Тропа белого солнца заканчивалась в корнях самого высокого из местных деревьев. Настолько, что корни его поднимались аркой над землей, а внутри этой арки кружился белоснежный вихрь. И становилось понятно, что это не солнечный свет создавал тропу. Да и вообще — под прозрачной слюдой текла вовсе не вода, а энергия.
Точно такая же, какую заключали, по оной капли, в схожу прозрачную слюду. Это была чистейшая эссенция Реки Мира — сути мироздания.
Хаджар с принцессой Тенед все это время шли по несметному богатству. Сколько времени минуло с тех пор, как они вошли под сени кровавого леса?
Пять, восемь часов?
Сколько километров они успели пройти? Двести, двести сорок? Сколько тонн этой драгоценной эссенции вытекало из портала?
— Одна капля в год, — вдруг произнесла за спиной Тенед.
Хаджар повернулся к ней. Шокированный и не верящий собственным глазам.
— Ты хотел спросить, сколько капель из этого ручья добывает Рубиновый Дворец, — взгляд принцессы потяжелел, а сама она выглядела немного разочарованной. — мой ответ — одна капля в год. Хотя, на самом деле — две, но вторая это доля Рубиновых Гор.
Хаджар перевел взгляд с ручья чистой эссенции Реки Мира на портал, затем обратно на принцессу, а потом снова на портал.
— Значит это из-за этого сражались гномы и драконы, — прошептал он. — из-за источника капель.
Проклятье…
Проклятье!
— Знаете, принцесса, — неожиданно для самого себя процедил Хаджар. — а Страна Драконов не так уж сильно отличается от Семи Империй. Там тоже люди гибнут за деньги.
Хаджар едва поборол желание сойти с тропы, но помнил наказ Син’Магана. И как-то не горел желанием тратить время на то, чтобы проверить свои силы против тех, кто мог таиться в местной тьме.
— Это хорошо, мой герой, — и принцесса вновь удивила Хаджара. — что ты так думаешь.
Она разжала ладонь и на её аккуратной, небольшой груди повис медальон, исписанный рунами и символами в количестве похлеще, чем посох Шиах’Мина.
— Что…
Догадка пронзила разум Хаджара. Он потянулся к венку на своей голове, попытался его снять, но… не смог. Сколько бы не пытался, венок с головы ему не поддавался.
— Что это? — едва ли не прорычал Хаджар.
— Артефакт, созданный Чин’Аме, — прошептала с сожалением в голосе принцесса. — Ведь это его дочь отправлялась в первое посольство с Героем Травесом. И кому, как не хитрейшему из слуг моего отца, знать, насколько могут быть ненадежны кровные клятвы. Поэтому он изобрел этот артефакт.
Чин’Аме… это имя немного успокоило Хаджара, но недостаточно, чтобы убрать ладонь с рукояти меча.
— Что он делает?