Сосед Вадим, привезший Влекомова, фиксировал всё на видеокамеру, поэтому гости, спохватясь, приглаживали лысины, натягивая на них остатки растительности с затылков и висков. Но пили как в молодости. И Влекомов, стараясь не подкачать, стал накачиваться, а потом и покачиваться.
При этом приглядывался к своему соседу, Валентину Васильевичу Фролову, двоюродному брату «молодого» Валентина Алексеевича. Васильич, как его именовали близкие, того же костромского-чухломского корня, закончил в Ленинграде кораблестроительный институт, работал на Балтийском заводе.
Стал мастером, начальником сборочного цеха, секретарём парткома и в итоге — первым секретарём Василеостровского райкома партии.
Одна деревенька Чухломская, одна семья крестьянская: дед-плотник, в семейном кругу материвший советскую власть вообще и товарища Сталина в частности, а внуки — глава Василеостровского района Ленинграда, директор конструкторского бюро и командир атомной подводной лодки.
Это Алексей, младший брат Валентина Алексеевича. Такая вот «Питерская сага».
Алексея нет среди гостей, уже двенадцать лет как ушёл из жизни. Остались дневники и записки, изданные братьями Валентинами. Командир атомной подлодки — и какая благородная душа, какая бытовая и личная неустроенность!
Но больше всего в его записных книжках Влекомова поразил один эпизод из времени военного отрочества Алексея.
Весной 1944 года послали его вспахать на заморенной колхозной лошадёнке Звёздочке несколько соток под огород.
Силёнок у обоих не хватало, борозда шла криво, Звёздочка дёргалась, дёргалась — и стала.
Алексей, злой от бессилия, погонял, ругался, а потом подскочил к лошади и ударил кулаком по морде.
И застыл — увидел, как из её больших печальных глаз покатились слёзы. Сам заплакал, бросился на шею Звёздочке, целовал морду и просил:
— Прости! Прости!
Приглядываясь к василеостровцу, Влекомов немного опасался — вдруг тот окажется этаким непоколебимым партийным бонзой, весь в прошлом, в сознании своего былого величия и превосходства. Ничуть! Василеостровец сидел скромно, не приковывая к себе внимания, сказал пару тостов — искренне и с юмором.
С Влекомовым перебрасывался застольными, но скупыми фразами. Возможно, остерегался навязчивости, пьяного амикошонства. Постепенно разговорились.
Влекомов сообщил, что закончил знаменитую школу на Васильевском, бывшую гимназию Карла Мая, и трудовой путь после Военмеха начал в НИИ-137 на Васильевском.
— Знаю! — подтвердил Васильич. — На берегу Смоленки, возле Трубочного завода (трубками раньше именовали все взрыватели). А гимназию Мая теперь все знают — Лихачёв там учился, Рерих. А в наше время космонавт Гречко. С Васильевского ещё один из первых космонавтов — Шаталов!