Рю Кравиц едва слышно застонал.
– Кто-то из вас не согласен? – изломал тонкую бровь полковник.
Веслав шагнул вперед, встал рядом с Ханом и произнес:
– Мы готовы, Ваше Величество.
– Рысяш, каково ваше решение? – Его Величество пристально смотрел на оборотня.
Зохан молча положил документ на стол, взял перо и криво расписался.
– Все свободны, – приказал Аркей.
Когда кабинет опустел, король вытащил из-под стола черного щенка, посмотрел в его оранжевые глаза и проговорил:
– Похоже, ты решил здесь поселиться, дружок?
Кончик черного хвоста шевельнулся.
– Тогда нужно дать тебе имя, – Аркей улыбнулся и принялся чесать щенка за ухом. – Как бы тебя назвать, такого сердитого?
От ласки щенок задремал. Его Величество вспомнил, как пес облаял посетителей, посмотрел на неумелую подпись Зохана Рысяша на приказе о зачислении и засмеялся.
– Быть тебе Яростным, – отсмеявшись, сказал он, и опустил щенка на пол. – Иди на место, Яро!
* * *
Ветер неумолчно гудел в горных вершинах.
То тут, то там шуршали, осыпаясь, мелкие камешки.
Шумели кроны столетних елей, взобравшиеся на склон в незапамятные времена.
Родник прыгал по прихотливо изогнутому руслу, скрываясь в кустарнике.
Тишины в этом месте не было – был покой. Это его жемчужное сияние лилось с распахнувшихся, будто врата, небес. Это он дарил взглядам простор, не ввергая в скорбь и отчаяние, и был прост, как сладко спящий новорожденный.
Едва оказавшись здесь, Вителья задохнулась от величественной красоты, видимой с естественной площадки на склоне горы. Человек не добрался бы сюда без портала – через глубокие расщелины и острые скалы, узкими звериными тропами. Здесь не место было ему, человеку! Так, как и хотела бы, наверное, Тариша Виден.
Дикрай Денеш стоял в самом центре площадки, рядом со сложенным погребальным костром, на котором лежало закутанное в плащ Гроя тело фарги. Он не смотрел на него – жадным взглядом окидывал пространство, словно пил и не мог им напиться.
– Благодарю, брат, – наконец, тихо сказал Дикрай стоящему рядом Вирошу. – Ей бы понравилось!
– Я рад, – просто ответил оборотень и отошел в сторону, позволяя Денешу побыть наедине с Таришей.
– Это впечатляет, – буркнула Торусилья, – однако мне здесь не по себе. Слишком много воздуха, мне кажется, я сейчас им задохнусь!
– Нельзя задохнуться воздухом, уважаемая рубака! – возмутился Альперт. – Так проявляется ваш страх открытых пространств, только и всего.
– Нету у меня страхов! – набычилась гномелла. – Они мне не нравятся, пространства эти… Хотя Грой прав – Тарише здесь будет хорошо.
Виньовинья, которая стояла рядом с Витой, вытерла слезы. Волшебница покосилась на нее, но ничего не сказала. Пораженная красотой этого места, она вообще не думала ни о Тарише, ни о чем бы то ни было. Простор захватил ее в плен, казалось, она слышит, как он поет, и его ликующая песнь меняет местами небеса и землю. Она сама не заметила, как закрыла глаза и… шагнула вперед.