Сумеречники хотели, но ничем не могли помочь той, что спасла невинные души от порабощения. Той, что не побоялась бросить вызов бестелесному. В их глазах Окара была спасительницей и не заслуживала наказания, но в отсутствие Доара власть в руках принадлежала первой помощнице.
Алые ленты хищно обвили запястья и щиколотки воркории. Она услышала шипение, похожее на змеиное, и дикая боль прошила ее тело. Девушка, не желая пугать сокетов и закусив до крови губу, застонала и, поджав под себя ноги, скрючилась.
Накатила новая иссушающая волна. Изогнув в агонии спину, вонзив ногти в ладони, Окара не выдержала и пронзительно закричала. Отчаянно катаясь по полу, она пыталась хоть как-то заглушить уничтожающую ее мучительную боль.
Магия клетки вытягивала остатки сил, выкручивала тело, кромсала чувства, крушила душу. Затуманенным сознанием Окаре казалось, еще немного, и Кеона добьется своего, свеча жизни ее потухнет.
Мгновение сменялось мгновением, словно кровь, вытекающая из кровоточащей раны, а мучения продолжались. В теле воркории все еще теплилась жизнь.
Истошные крики перешли в хрип, сокеты, почти бросаясь на артефакт, принялись раздвигать прутья. Помутневшим от слез взором Окара видела их обожженные, окровавленные ладони, но у нее не осталось сил даже сказать, чтобы они остановились, – клетку было не сломать.
Девушка в бессилии протянула руку и умоляюще посмотрела на команду. Мужчины поняли ее без слов, но лишь удвоили усилия, отказываясь оставлять спасительницу в недрах артефакта. С рычанием они дергали прутья, растягивали их в стороны, бугры мышц играли на их руках, но клетка не поддавалась.
Смирившись с неизбежным, Окара вымученно улыбнулась сокетам и заметила влажные дорожки слез на их лицах. Они плакали от несправедливости, от безысходности, от понимания, что их маленькая воительница не переживет пытку и вот-вот погибнет. Что могли обессиленные воздушники против древней магии страшного артефакта?
– Вы пытались… – вырвался из груди Окары негромкий стон, – помочь.
– Борись! Доар скоро придет и поможет тебе! Ему не понравится, если ты оставишь его! Он не простит бегства за грань! Я сам не прощу тебя! – яростно сыпал угрозами Рин.
Держась за прутья клетки, он медленно сполз на пол и, протянув сквозь решетку руку, сжал холодную ладонь Окары. Она же перестала метаться по полу. Дрожа всем телом, лишь лежала на боку и не сводила глаз с друга.
Сила вместе с жизнью каплей за каплей уходила из нее, но девушка никого не винила, даже Кеону. Сокеты не оставили ее, Окара стала частью команды, а сестра… она просто запуталась. Чувства к Доару затмили ее разум.