– Тогда в их присутствии мне придется держать язык за зубами, – с гримасой сказала Клер и пошла наверх, где присоединилась к более юным леди, оживленно болтавшим с Бет в бывшей детской.
«Честно говоря, – подумала Габби, – Клер была бы куда счастливее, если бы играла и смеялась с девочками, а не сидела в гостиной со взрослыми». Однако сестра ни за что не созналась бы в этом. Несмотря на свои восемнадцать лет, Клер была еще ребенком.
Габби нужно было решить, что надеть на предстоявший прием. Одна из подруг тети Августы устраивала музыкальный вечер, на который Габби и Клер пригласили утром, прислав записку с посыльным. Она еще не привыкла менять наряды по нескольку раз на дню. Это было достаточно утомительно. Как и необходимость провести весь вечер в беседах с немолодыми дамами – подругами тети.
Конечно, сыграло свою роль и то, что предыдущую ночь она провела без сна. Стоило Габби закрыть глаза, как перед ней вставало лицо Уикхэма. Она пыталась отдохнуть, но тело настойчиво напоминало о себе, требовало своего.
«У вас такие зовущие губы».
О боже, он добился своего!
«Нельзя позволить, чтобы это случилось еще раз», – сурово сказала себе Габби. Впредь она постарается держаться от Уикхэма как можно дальше.
После ухода Клер Габби еще несколько минут оставалась внизу, перебирая визитные карточки, оставленные за это утро.
Когда следом за Стайверсом в гостиную вошел очередной визитер, она стояла у камина. Спрятаться было некуда.
– Мисс Габби, вас желает видеть герцог Трент, – замогильным голосом произнес Стайверс.
При звуке имени, которое Габби надеялась больше никогда не слышать, холодок пробежал по ее спине. Охваченная страхом, молодая женщина подняла глаза, собираясь попросить Стайверса сказать, что ее нет дома. Но герцог, вошедший следом за дворецким, уже приближался к ней.
При виде худого бледного лица, которое много лет являлось ей в кошмарных снах, комната закружилась, и на одно ужасное мгновение Габби показалось, что сейчас она упадет в обморок.
– Габби! – наклонив голову, воскликнул Трент. – Боже, как ты выросла! Может быть, теперь я должен называть тебя леди Габриэлла?
Подчинившись властному жесту Трента, Стайверс поклонился и вышел. Габби хотела попросить его остаться, но не успела раскрыть рта.
Конечно, если бы Стайверс знал всю правду, он ни за что не ушел бы… Но старику известно только то, что Трент был давним другом ее отца. Одним из многих друзей, которых Стайверс очень не одобрял. Оставшись наедине с человеком, которого она смертельно ненавидела и боялась большую часть своей жизни, Габби попыталась восстановить присутствие духа.