– Эй вы, каналья, держитесь подальше от мисс Габби! – сквозь зубы произнес он. – Мисс Габби, возвращайтесь в эту комнату с книгами и заприте дверь на замок. Я сам займусь ими…
Кулак самозванца мелькнул так быстро, что Габби едва успела заметить это, и с хрустом врезался в челюсть Джима. Седая голова запрокинулась, и грум рухнул на пол. Пистолет выпал из его руки и заскользил по мраморному полу. Барнет усмехнулся и поднял его.
Мгновение Габби с ужасом смотрела на бесчувственное тело своего защитника, распластавшееся у ее ног. Потом она гневно уставилась на псевдобрата, который с потрясающим хладнокровием растирал пальцем левой руки костяшки правой. Его подручный одобрительно хмыкнул и спрятал пистолет Джима в карман. В Габби пробудился гнев.
– Вот теперь я вижу вас во всей красе! – высокомерно вскинув подбородок, сказала она, неловко присела, убедилась, что Джим хоть и без сознания, но дышит, и посмотрела на нависшего над ней мужчину. – Кем бы вы ни были и чего бы ни добивались, этот фарс подошел к концу. Если вы немедленно не уберетесь отсюда вместе со своей ручной обезьяной, я закричу так, что сюда сбежится весь дом!
– Габриэлла, не стоит обещать то, чего вы не сможете сделать, – насмешливо ответил тот.
– Вы так думаете? – отрезала Габби и открыла рот.
В ту же секунду лже-Уикхэм бросился на нее как ястреб, одной рукой обхватил за талию, а второй зажал рот. Габби, успевшая лишь слабо пискнуть, отчаянно вырывалась, но тщетно. Самозванец оторвал ее от пола» прижал спиной к себе и стиснул ладонью оба ее запястья.
– Держите ее крепче, капитан.
Барнет подошел вплотную и одобрительно кивнул. Тем временем Габби из последних сил боролась за жизнь.
– Сейчас мы посмотрим, как она закричит.
– Отпустите меня! – хотела крикнуть Габби, но раздалось лишь неразборчивое мычание.
Ладонь самозванца крепко зажимала ей рот, длинные пальцы больно впивались в щеки. Она не могла ни кричать, ни дышать. Могла только лягаться, что и делала, несмотря на боль в ноге. «Как жаль, что на мне туфли без каблуков!» – с сожалением подумала она, пиная лодыжки фальшивого Маркуса с наслаждением, на которое считала себя неспособной. Потом она изловчилась и вонзила в ненавистную ладонь зубы. Солоноватый вкус вражеской крови доставил ей огромное удовлетворение.
– О черт! – прошипел он, отдернув руку.
Габби втянула в легкие побольше воздуха и приготовилась оглушительно крикнуть. Но он молниеносно заткнул ей рот чем-то кожаным, подавив вопль в зародыше.
Застигнутая врасплох, Габби закашлялась и попыталась выплюнуть душивший ее кляп.