О! Это последствия попыток пробраться в чужую голову против воли. Об этом я читала еще в академии, когда мечтала развить такой же дар, как у мамы. Увы, во мне его были такие крохи, что сколько я ни старалась, а так и не смогла выжать из себя больше чем артефакт связи.
– Всего хорошего, мисс Фейл! Надеюсь, мы с вами еще встретимся. Как-нибудь. Поболтать о женском.
– Конечно, ваша светлость. Я буду безумно счастлива новой встрече, – безбожно соврала я. Глаза бы мои ее не видели. Совсем.
– Вы как кот с собакой, – выдохнул канцлер и плюхнулся на диван, взяв чашку с чаем и сделав глоток. – Тьфу, остыл. Родерик! Прикажи подать свежий чай! – крикнул канцлер, похоже, прекрасно понимая, что приказ его будет услышан и незамедлительно исполнен. – Дурацкое утро! Ты выяснил хоть что-то насчет покушений? Мне не нравится тенденция.
– Я думаю, нам для начала нужно проводить мою невесту в библиотеку, а уж потом обсуждать такие неприятные темы! – намекнул Джереми.
Ну вот и ладно! Больно нужно мне еще морочить себе голову и вникать в их перешептывания. Займусь чем-то действительно полезным…
– Надеюсь, ты меня хоть проводишь? – намекнула я, старательно, но не очень успешно скрывая обиду.
– Учтите, мисс, – тут же заметил канцлер, едва мы направились к выходу, – потом я вас жду на обед. Нельзя прятать такое хрупкое и нежное создание среди книг и пыли. Юные девушки созданы для балов и блеска, а не для того, чтобы корпеть над книгами.
– Боюсь, Алиса все равно будет корпеть. Не над книгами, так над работой. Она артефактор!
– О! – выдохнул канцлер, словно это сказало ему больше, чем все прежде обо мне сказанное. – Теперь я понимаю твой выбор… Ну ступайте, не тратьте время. И, Джереми, я жду тебя здесь!
По дороге в библиотеку наедине с моим спутником я вполголоса, немного стесняясь, спросила:
– Прости мое любопытство, но меня все время подмывает узнать: а почему у тебя с братом разные фамилии?
– Все просто, – легко ответил он. – У меня были довольно сложные отношения с отцом. И когда пришла пора совершеннолетия и надо было определяться в жизни, я вместе с наследством матери, в частности с ее владениями, принял имя и титул ее рода. Это была моя инициатива, и никаких обид и разногласий мой выбор не вызвал.
Некоторое время мы молчали, задумавшись каждый о своем, пока не подошли к большим дверям.
– Вот так выглядит наше семейное книгохранилище, – впустив меня в огромное, не очень светлое помещение, произнес Холт. – Подозреваю, тебе здесь понравится!
– Угу! – все, что смогла сказать я, восхищенно поедая глазами пятиметровые стеллажи, высящиеся до самого расписного потолка, плотно заставленные книгами с золочеными и серебреными корешками. – Невероятно! – выдохнула я и тут же отвлеклась на тихий смех Джереми. – Что опять не так?!