— Тебя, конечно, интересует, как ты попала в эту жуткую ситуацию? — сменила тему Амалия.
— Хотелось бы. А вы что-то знаете?
— Я долго думала. И поняла, кто виновник. Это — ты сама.
Ритка недоуменно уставилась на Амалию, решая, в своем ли та уме, а Амалия продолжала:
— На моих глазах ты отбила у Доминики ее старого… друга. Я имею в виду Бориса Михайловича. С мужчин какой спрос? Это существа без моральных устоев. Их заменяют первобытные инстинкты… впрочем, я увлеклась.
— Что вы хотите этим сказать? — не поняла Ритка.
— Предупреждаю прямо, ты нажила в лице Доминики смертельного врага, — бросила Амалия и вышла из палаты.
Как только за Амалией закрылась дверь, Ритка скомандовала Ваське:
— Вылазь!
Из-под кровати, кряхтя, выполз Васька.
— Ты чуть нас не попалил, — набросилась на него Ритка. — Когда эта Амалия повела носом, я сразу подумала, что она твой запашок учуяла.
— Что там она сказала про то, кто виноват? — почесывал Васька ушибленный бок. — Что-то я не понял. Она сказала, что ты кого-то у кого-то отбила. Ритка, — набычился он, — ты знаешь, в гневе я страшен.
— Я туда больше не вернусь, — решительно заявила Ритка. — Правильно ты мне говорил, что у богатых страшный мир. Говорят, что меня хотели убить.
— Кто говорит? — поинтересовался Васька.
— Все — няньки, медсестры… Они говорят, что это конкуренты хотели подставить Борюсика, то есть Бориса Михайловича. А я тут при чем? Они грызутся за пирог, а меня, значит, на помойку?
А теперь вот эта мымра еще и свою версию выдвинула. Нет, я лучше к себе на рынок вернусь. Спасибочки, конечно, за науку, за квартиру и вообще… — Ритка в сердцах хлопнула ладонью по коленке. — Жила я, как птичка певчая, сама себе хозяйка, а тут накинулись — учиться заставляют, правила дурацкие соблюдать, чуть не убили… нет, чем такая жизнь, лучше смерть, — сделала она вывод.
— Ритуля, а давай прям сейчас рванем, — предложил Васька.
— Ага, через окно. Вася, ты не знаешь, в милиции «обезьянник» — один?
— Про милицию — все знаю, — гордо ответил Васька.
— А ты можешь туда попасть? — задумчиво спросила Ритка.
— Что два пальца… извини. Конечно! Я хотел сказать — ради тебя для меня ничего невозможного нет, — заверил Васька.
— Только это нужно сделать сегодня, — поставила она непременное условие. — Там сидит один человек. Запомни, что нужно сказать ему…
Юрий Владимирович с Дианой вышли из больницы, дочь донимала отца расспросами про Амалию.
— Понимаешь, — старался уйти от ответа Юрий Владимирович, — есть вещи, которые очень трудно и больно вспоминать.
— Ну хорошо, тогда я сама тебе расскажу, а ты только подтвердишь мои предположения или опровергнешь их.