Пожалуй. Уподобилась вороне и пугаюсь каждого куста».
Евдокия глубоко вздохнула, решилась и на всякий случай предупредила:
– А сейчас, Иван, будет очень громко. Мой друг следователь Дима Павлов – человек неравнодушный. Проблемы ближних принимает близко к сердцу и соответственно реагирует.
И Дима не подвел. Спал, пожалуй, но, едва проснувшись и услышав в трубке голос сыщицы, так и разродился… так и понеслось…
– Землероева, твою душу, ты где?! Ты, мать твою, знаешь, что тебя половина Москвы ищет?!!
Дуся, неловко поморщившись, смотрела на Ивана.
Дала Павлову проснуться окончательно и прервала разгневанный монолог:
– Тихо, Дима! Орден хочешь?
– Чё?
– Орден, говорю, хочешь? Есть возможность заработать.
– Землероева, ты…
– Много текста. Слушай. Ты все еще ведешь дело об убийстве в «Герде»?
– Да.
Хорошее и односложное начало деловых переговоров. Павлов проорался и окончательно проснулся.
– Ты дома?
– Да.
– От твоего дома до адреса, где я нахожусь, езды не больше получаса. Три минуты добавляю на надевание ботинок. Жду тебя здесь. У меня информация по убою в «Герде». Но кроме этого еще масса всего интересного. Если сумеешь объединить дела и оставить их в своем производстве, есть возможность не только орден заработать, но и в Генеральную попасть. Сечешь?
– Угу.
– Я оставлю тебе диктофон, то есть телефон, в котором есть запись разговора. В разговоре выход на группировку наемных убийц. Фамилии их жертв, контакты, парочка конкретных имен…
– Серьезно?!
– Не перебивай. Постарайся оставить дело у себя. Хотя гарантирую – его постараются у тебя оттяпать. Дело будет громким, резонансным. И ты, прежде чем что-то делать, хорошо подумай. Очень хорошо. Дело нельзя профукать и спустить в сортир. Прослушай запись и прикинь, к кому идти с этой инфой. Могу дать козырь: скажи, что основной свидетель доверяет только тебе и будет работать только с тобой. Но козырь этот, Дима… сомнительный, с душком. Я как-никак подозреваемая и в бегах. Так что припрячь его в рукаве, туз может обернуться полной задницей. – Дуся тяжело вздохнула, помассировала горячий лоб ледяными пальцами. – Ты подумай, друг, не торопись. Если оставишь дело у себя, то не только сам прославишься, но и меня вытащишь. Я на тебя надеюсь. – Евдокия сделала паузу и добавила: – Но и не уговариваю. Если что, Дима, я в претензии не буду. Честно. Задницу я тебе оставляю – хлопотную. Если поймешь, что не осилишь, – отказывайся, но информацию передавай тому, в ком абсолютно уверен.
– Убедила, – коротко и хрипло высказался Павлов. – Куда ехать?
Евдокия назвала адрес.