– Я бы хотел номер 77 на футболке, как в «Парме».
– Перебьешься. Ты в «Юве», не выпендривайся.
В первые месяцы я был потерянным, и не только потому, что на спине у меня была единица. Мне не хватало моих любимых мест. Бара на первом этаже дома, площади Гарибальди, прогулок по улице Фарини, моего маленького мирка – древнего и современного одновременно. Я поселился в доме на холме, в котором раньше жили Раш и Заваров, не снискавшие особой славы в «Ювентусе», а также, к счастью, и Баджо. Многих игроков я уже знал. Я быстро понял, в чем сила этой команды: в группе. У меня было два маяка – Чиро Феррара и Антонио Конте. И Лилиан Тюрам. С ним мы шесть лет играли в «Парме». Я чувствовал себя увереннее, когда он был рядом.
С Моджи у меня всегда были хорошие отношения. Иногда он ругал нас, но всегда говорил все крайне корректно. Иногда мы вступали в спор, когда он был недоволен, но никогда не позволяли себе лишнего. Моджи отлично управляется с ситуациями. Он ироничен и умеет снизить накал страстей.
И это было необходимо мне в начале моей карьеры в «Ювентусе». Мне было трудновато, но и в команде разгорался огонь войны. Вернулся Липпи, было много новых игроков, мы не могли найти ритм, мы были потеряны. Я предпочитал не читать газеты. Однажды я собрался с силами, купил одну, кинул взгляд и тут же закрыл ее.
«Мне нужен психолог», – говорил я себе. Но я сам всегда был для себя самым лучшим психологом. Эта сторона моего характера может быть как сильной, так и слабой. Меня взяли, чтобы заменить Эдвина ван дер Сара – отличного вратаря, который, как и все вратари, считал, что виноваты все вокруг, кроме него самого, и я не хотел, чтобы меня воспринимали как не понятый никем феномен или повесили мое фото на доску позора с подписью: «Самая дорогая покупка в истории черно-белых».
Проблема проста. В «Юве» не так легко себя проявить и показывать красивые принятые мячи, ты редко оказываешься в прыжке. Вот именно в том «Юве». Ошибка в воротах черно-белых вдвойне неприятна. Я не хотел быть для болельщиков разочарованием, я хотел быть вишенкой на тортике. Один миг отделяет баланс от падения. И от него меня спасли, как всегда, мои сила и воля, а больше всего – мой отец, моя мать и мои сестры. Отец, который всегда был моим самым строгим критиком, в тот период был как никогда рядом со мной и помогал мне.
Я мало выходил в город, больше сидел взаперти, закрывшись в комнате и глядя в телевизор или бродя по Интернету. Ходил в гости к другим вратарям. И все.
Я не жил. Я начал деградировать. Потом, как это часто бывает, один вечер изменил все. Мы играли с «Лацио», была ничья 1–1. Я сделал три или четыре сейва.