– Прости меня. Я вел себя как скотина. Но это случайно, просто во сне положил руку. Это больше никогда не повторится. Я обещаю. Слышишь? Я так счастлив, что ты согласилась. Я сегодня же начну искать общую квартиру для нас. Соберем еще какую-нибудь коллекцию мебели для нее. Да?
Я молчала. Я не знала, что и думать. Я ведь и вправду согласилась вчера вечером. Что же мне делать?
– Извини, – сказала я, – не могу сейчас говорить. Созвонимся позже. Я сама позвоню.
– Хорошо, – ответил Глеб.
Я украла у Светланы пирожок и отправилась свершать свой трудовой подвиг дальше.
Спустя некоторое время снова раздался звонок. Я очень надеялась, что это не Глеб, потому что еще не придумала, что ответить.
Это была Ира, офис-менеджер агентства, в котором я работаю.
– Тут странная история, – сказала Ира. – Клиенты с площади Тургенева обвиняют тебя в краже.
– В какой краже? Что у них пропало?
– Толком ничего не говорят, просто типа не доверяют тебе, вещи пропали, короче, отказываются от твоих услуг.
– Но что конкретно пропало?
– Не знаю.
– Заявлять будут?
– Вроде нет.
– Ну и что будем делать?
– То же, что и всегда. Извини, подруга, контракт с тобой расторгнут, больше клиентов тебе искать не будем.
– Ирка, ты же знаешь, что это все фигня, что я ничего не воровала ни у них, ни вообще когда-либо.
– Ну я, предположим, знаю, но такие правила. Если хотя бы тень подозрения падает, мы сразу же отказываем. Ты сама видела это много раз.
– Так там были воровки!
– Извини, я ничего не могу поделать.
– Я позвоню ему, разберусь.
– Звони, разбирайся.
* * *
Это сообщение подкосило меня совершенно. Все мои клиенты разводятся и разъезжаются. Как же мне жить дальше, как отдавать долг? Нет, нельзя позволять так унижать себя. И я набрала номер Анны Витальевны.
– Анна Витальевна, дорогая, в каком воровстве вы меня обвиняете? Что у вас пропало?
– Ничего не пропало, а что случилось?
– Меня увольняют из агентства. Говорят, от вас поступила на меня жалоба. Якобы у вас что-то пропало.
– Что вы, деточка, я никому не звонила!
– Может быть, Александр Александрович звонил?
– Я не в курсе, милая, не понимаю, о чем речь.
– Может быть, он мстит мне за то, что я не впустила его в квартиру, когда он приходил?
– В какую квартиру? Я не понимаю, к кому он приходил?
– Ко мне приходил в воскресенье вечером, но я его не впустила.
– А почему?
– Он делал мне нескромные предложения.
– Какая чушь! У моего Сашеньки прекрасная семья. Зачем ему приходить к вам? Вы, деточка, оказывается, лгунья. До свидания, не звоните мне больше.
Я разозлилась. Хотя какой смысл злиться на бабушку – божий одуванчик, у которой весь свет в окошке – это ее Сашенька.