Встреч были десятки, особенно во время моего заведования отделом культуры ЦК, а возможностей наблюдать и слушать непосредственно - многие сотни. И оставив ЦК, я имел возможность встречаться с Петром Мироновичем не раз и чаще всего по делам Энциклопедии, во время разработки концепции, жанра и структуры 140-томной историко-документальной хроники Беларуси "Память".
Из сценок на заседаниях бюро ЦК приведу только одну. Обсуждался вопрос о провале строительства и срыве сроков ввода в строй какого-то очень важного объекта, а какого - не называлось. Скорее всего, это был военный объект особой важности, которыми довольно густо была нафарширована земля белорусская. Отчитывался министр строительства Архипец - опытный, битый, стреляный воробей, который не только проваливал, но и много возводил хорошего и основательного. Однако то, что случилось с объектом "икс", выходило за рамки обычных провалов, и выволочку получил сам Первый от московских первейших. По серьезности, напористости и язвительности доклада Петра Мироновича это чувствовалось.
- Вы, уважаемый министр, подвели не только себя, но и всю Республику и меня тоже. А я вам верил! Я вас всегда поддерживал и защищал! А вы меня просто предали, дорогой товарищ Архипец! И я вношу предложение: за срыв сроков ввода в строй объекта особой государственной важности не только снять вас с должности министра, но и исключить из партии. В другие времена за такой провал вы и я заплатили бы жизнью!
В зале стало очень тихо. Как-то совсем сник и вобрал голову в плечи министр. Машеров неожиданно сел и попросил членов бюро высказаться и дать объективную оценку позорному факту. И они высказались, словно были не членами партийного комитета, а судьями трибунала. Оценки их были намного более суровыми и жесткими, чем у докладчика. И понятно, все присоединились к предложению Первого о снятии Архипца с работы и безусловном исключении из партии. Молчала только кандидат в члены бюро Н. Л. Снежкова - заместитель председателя Совета Министров.
- Прошу вас, Нина Леонтьевна, хотя вы имеете совещательный голос, - как-то непривычно сурово сказал П. М. Машеров.
- Я против таких жестких санкций, - сказала Нина Леонтьевна и села.
Удивленно и недовольно загудели члены бюро. А потом опять установилась напряженная тишина. Петр Миронович воспользовался ею и голосом человека, который сомневается, сказал:
- А может, мы, мужики, действительно перегибаем палку? И Архипец не один виновен в том, что случилось, - нажал он на слово "один". - И где раньше были члены бюро, которые со мной так легко согласились? - И он сдержанно улыбнулся. - И вообще, стоит ли нам так легко разбрасываться такими коммунистами?