Все же люди — странные создания… Они гонятся за призрачным счастьем, думая, что дальнейшее существование невозможно без него. Ими движет желание заполучить его вопреки настоящему и всему прекрасному, что в нем есть. Стоит ли ради глупого каприза рисковать приобретенным? Лишь в редких случаях столь высокая ставка обеспечивает заветный приз. Играя в рулетку или карты, вы рискуете немногим — всего лишь деньгами, но, играя с самой жизнью, ставки куда более высоки. И гарантий победы никто не дает. А что касается моего случая, необязательно быть гением или обладать сверхспособностями, чтобы предвидеть полнейший провал моей затеи. Дэн был прав, и он простил бы мне мой гнев, не вонзи я в него нож. А Молли… Ее появление в моей жизни было ничем иным, как проверкой нашей дружбы. И только потому, что я не захотел отступить — просто смириться с неизбежным, — они оба мертвы!
Весна в Бразилии ничем не отличалась от американского лета. Я даже забыл, что сейчас только апрель. Торопиться было некуда. Часы стали бесполезной вещью. На них я почти не смотрел, сжигая время то в баре, то в казино.
Я пробыл здесь еще неделю, затем другую… Жизнь ничему меня не научила. Я знаю, что сказал бы Дэн, увидев с какой расточительностью я прожигаю восьмилетнее состояние. Иногда, проводя полночи за карточным столом, мне казалось, что я слышу его вразумительный голос. Думаю, вы уже поняли: я не стал хорошим игроком. Почти все мои победы были случайными, а неуверенное поведение немедленно выдавало соперникам блеф.
Наконец, по истечении шести недель, Рио окончательно перестал привлекать меня. Друзьями я так и не сумел обзавестись: вряд ли можно найти хорошего друга в ночном баре или казино. Я боялся кому-либо довериться, а на вопросы — кто я и откуда — отвечал исключительно ложью. Во всем мире не осталось ни единого человека, кому я мог бы излить душу.
Глава третья. Оставшаяся жизнь
Однажды майским вечером я покинул номер, спустился вниз на лифте и вышел в вестибюль. Мне было до смерти тоскливо, а глаза растерянно глядели вокруг в поисках чего-нибудь интересного. Любой, даже не самый общительный собеседник порадовал бы меня своим обществом, но, увы. Никого, кроме консьержа и портье, здесь не оказалось. Всех как будто ветром сдуло. Я удивленно пожал плечами, намереваясь выйти на улицу, но тут мое внимание привлекла газета, лежавшая на журнальном столике. Я подошел и удивился: это был «The New York Times» — настоящее чудо, если учесть, что я больше двух месяцев ничего не читал на своем родном языке. Как она сюда попала? Впрочем, это не имело значения. Я обрадовался своей находке и схватил газету, с жадным восторгом пожирая глазами первые попавшиеся строки. В такие моменты понимаешь: как же все-таки мало нужно для счастья! Однако мой восторг не продлился долго… Едва перевернув первую страницу, я увидел нечто, повергшее меня в прежний ужас — свое фото с надписью: «Разыскивается Мартин Моррэс». Я тут же закрыл газету, проведя минуту в попытке прийти в себя. Затем я снова открыл ее на той же странице. Во рту пересохло, а страх до краев наполнил мою голову.