— И это останавливает. Мне не кажется возможным создать успешный бизнес в месте, когда-то потерпевшем крах, — я нахмурил лицо от терзавших меня сомнений.
— Не знал, что ты суеверен, Мартин. Какая чушь! — посмеялся Дэн, взглянув на меня с некоторым осуждением. — Мы совершенно другие люди, с иными судьбами и своими идеями. Подобная нелепость волнует меня меньше всего. Сейчас нам необходимо принять решение. Я на тысячу процентов уверен: второго такого варианта мы уже не найдем, разве только на окраине Нью-Йорка.
Решение. Дэн уже его принял. Он лишь ждал моего очевидного согласия, ведь я редко мог спорить с его непоколебимой уверенностью.
Я предложил подумать до завтра, но Дэн счел это лишним и рискованным.
— Думаешь, я смогу спокойно спать, зная, что этим вариантом может заинтересоваться кто-нибудь еще? — с упреком выразился он, покраснев от недоумения. — Если ты сомневаешься, я могу заняться всем сам!
«А чем же тогда займусь я? Очевидно, глупостью, которая не принесет ни дальнейших перспектив, ни прибыли». К тому же меня совершенно не радовала перспектива быть одиночкой. Я не считал себя глупцом, но и абсолютно умным назваться не решался, а потому стал чувствовать зависимость от Дэна и его идей. В этом стыдно признаваться даже самому себе.
Подобное положение без всякого сознательного упрека могут себе позволить только женщины. Зачастую слабые, требующие постоянной заботы и поддержки, они имеют полное право быть зависимыми от того или иного человека. Мужчинам же не прощаются подобные слабости.
Я смотрел на Дэна, и его натура всякий раз поражала меня, теперь уже до состояния зависти… Он был свободен, свободен от всего: от правил, людей и их мнений, от страхов и предрассудков, но при этом оставался крайне разумным. Он был открытым, честным, не боясь своих эмоций и слов. Дэн мог бы быть счастливым, даже будучи одиноким, и отыскать дорогу там, где казалось бы, пройти невозможно. Все это делало его личность исключительной. Да, директор колледжа оказался прав: я не он. Мне лишь показалось, что у меня получится стать таким же, но в попытке угнаться за Дэном я всякий раз спотыкался о свою неуверенность — бетонный фундамент, заложенный когда-то отцом.
Пробыв на крыльце около десяти минут, мы вернулись обратно в контору. В глазах риэлтора загорелись огоньки радости, ведь наше возвращение сулило ему большую удачу. Стоимость здания уже была нам известна, оставалось на него взглянуть, и этим мы занялись безотлагательно.
Через двадцать минут я, Дэн и сотрудник конторы мистер Питерссон прибыли на место. Снаружи здание выглядело новым. Фойе вестибюля с высоким потолком и лестницами, ведущими в правое и левое крыло, а также двумя лифтами вполне напоминало парадный вход в дом с дорогими квартирами либо отель. Ничего другого здесь просто не могло бы быть. Двери не были обшарпаны, а выглядели так, точно их только что вырезали из дерева и покрыли лаковой краской, так же как перила и плинтусы. Все было в прекрасном состоянии. Но вот что до остального — обоев, какой-либо отделки и мебели, — все напрочь отсутствовало. Переговариваясь между собой, мы слышали отклики наших голосов, эхом разносящиеся по пустынным комнатам и коридорам.