— Мне тут нравится, — продолжала Барбара. — Один из официантов назвал меня миссис Гонт. Даже не хочется идти домой.
— Понятно, — рассеянно ответил я, не сводя глаз с экрана.
— Когда ты вернешься?
— А что?
— Я заказала для нас обед. Икра, мясо, шампанское, свечи, — она захихикала. — И купила в одном из магазинчиков отеля роскошный пеньюар.
— Сколько я доставил тебе хлопот, — я все еще смотрел на экран. Рекламный ролик никак не кончался. — Надеюсь, ты не очень устала.
— Совсем нет. Более того, мне показалось, что моими стараниями твой престиж поднялся на сто процентов.
— Только за счет цен бюро обслуживания. Обычно я обхожусь без их услуг.
— А ты внеси мои траты в расходный счет. Скажи отцу, что деньги потрачены на какую-то шишку, очень важную для компании. Крупного держателя акций. В конце концов, мама оставила мне пятнадцать процентов акций «Синклер бродкастинг».
— Ты меня уговорила. А теперь освобождай телефон.
Мне надо работать.
— Я тебя люблю, — и в трубке раздались гудки отбоя.
Я клал ее на рычаг, когда на экран вернулась Джана Рейнольдс. Фильм вышел на экраны пятнадцать лет назад, в пору ее расцвета, когда в свои двадцать пять она играла девятнадцатилетнюю и не казалась и годом старше. Жаль, конечно, что эта лафа кончилась.
Возраст взял свое. Возраст, плюс три неудачных брака, спиртное, наркотики, попытки самоубийства. Все это отнимало слишком много энергии. И не проходило бесследно.
В фильмах Джану больше не снимали. На экране блистали другие девятнадцатилетние. Но, несмотря ни на что, голос продолжал служить ей. А потому иногда она давала концерты и выступала в ночных клубах. Публика по-прежнему любила ее и стекалась толпами, чтобы увидеть своего кумира наяву, а потом обязательно случался скандал, подробности которого выплескивались на первые полосы газет. То она отключалась до выхода на сцену, то выходила-таки к микрофону, но падала в зал. Короче, писали о ней постоянно. Она оставалась звездой.
Я вздрогнул. Она все еще звезда. И потянулся к телефону, прежде чем идея оформилась окончательно. Звезда! Я же просил Джека найти мне именно звезду.
— Да ты просто псих! — завопил он.
— Кто ее агент?
— Нет у нее агента, — отрезал он. — Никто не хочет иметь с ней дело. Она судилась со всеми, кто с ней работал.
— А сколько получит агент, если ей положат сто тысяч за появление на экране раз в неделю?
— Десять процентов, — без запинки ответил Джек.
— А не сможешь ли ты вести ее дела за эти десять «кусков»?
Последовала короткая пауза.
— Ты меня уговорил. За десять тысяч долларов в неделю я готов работать хоть на Адольфа Гитлера.