Маленький паршивец, которого следовало бы высечь. Может, сегодня ты наконец споткнёшься и расшибёшь себе голову?..
— … Ты сам понимаешь, чего просишь?
Она остановилась у двери: отчего в голосе Кродора такая ярость? Нет, его многое способно разозлить; но довести до криков, от которых дрожат стены, которые слышны сквозь камень и дубовые двери?.. Лишь мгновение колебалась Шантия, а после — прижалась ухом к стене.
— Я прекрасно понимаю. Кто я при дворе? Так, королевский брат! Ты забыл наши законы? Я давно не дитя, и по праву мне положена половина твоих владений.
— Наши законы?.. — отчего-то очень ярко представился тот непреклонный взгляд, с которым людской вождь говорил эти слова, то, как он ходит по комнате, не отводя взгляда от Киальда. — Тебе напомнить, к чему эти законы всегда приводили? К войнам, когда мы резали своих же сородичей! К расколу, когда каждая мелкая дрянь норовила назвать две своих деревеньки королевством, а себя — верховным королём!
— Слова, слова… Сколько я уже слышал слов?! — что-то громыхнуло: быть может, Киальд ударил по столу или стене. — Я — мужчина, а не сосунок, и я требую…
— Ты требуешь подарить тебе земли, которые мне не принадлежат; они принадлежат тем, кто признал меня королём. Тем, кто поклялся в верности мне, Кродору, сыну Брунидора!
Шантия вжалась в стену, прикрыв рукой рот. Отчего, отчего вдруг подумалось — её разорвут на куски, если заметят? Детский, глупый страх, возвращающийся всякий раз, когда доводится видеть — или даже просто слышать — гнев дракона.
— Они поклялись в верности, потому что им надоело убивать друг друга, а ты был первым, кто предложил объединиться против Витира; Золотые Холмы тебе не покорились, а знаешь, почему, брат? Да потому что они и без тебя имели довольно благополучия!
— Ты твердишь, что ты мужчина. Странно, но слышу я только зависть ребёнка, которому не дают игрушку.
Тишина.
— Ты знаешь, что я уважаю тебя. Я подчинялся тебе много лет. Я женился на женщине, которая подобна мужчине, потому что ты решил, что так наш мир станет прочнее, — голос Киальда понизился почти до шёпота, и теперь Шантии приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова. — А может, ты нарочно нашёл мне такую невесту, братец? Себе ты взял ту, что больше похожа на женщину.
— Я выбрал Фьору по старшинству. Будь она младшей…
— … Ты бы всё равно выбрал её. Как же — королю нужен наследник! — как наяву Шантия увидела кривую усмешку королевского брата. — А мне и бесплодной девицы довольно!
— Как знать? Если бы ты наведывался к ней в спальню чаще раза в год, быть может, сейчас тебя бы уже окружали сыновья и дочери.