— Лучше не иметь чувств вовсе: тогда они не помешают высшей цели, не помешают никому и ничему. Разве это плохо? Даже когда я возглавил этот проект, я думал о человечестве, а не о себе. Какая разница, что там будут думать какие-то малоразумные твари? Тем более что ещё месяц-другой — и мы, скорее всего, найдём способ избавиться от них.
Каэлестис не слушал. Подняв глаза, он лишь повторил:
— Вы — не Бог. Когда-то Бог подарил людям не только разум, но и чувства… А если так, то Анджей для меня больше Бог, чем вы.
Шевальер вздохнул, поправляя очки:
— В таком случае, твой бог оказался смертным.
В следующий миг вновь послышался хлопок — и Каэлестис почти недоумённо уставился на расползающееся по груди пятно. Красное. Пусть он Совершенный, но кровь у него такая же, как у Анджея, что бы там в ней ни содержалось… Боль явилась позже, жгучая, словно что-то ввинтилось внутрь и разорвалось там. Накатывала слабость — и Каэлестис медленно осел на пол, в липкую лужу чужой и своей крови. Шевальер хладнокровно смотрел на умирающего Совершенного — и в его взгляде не было никаких других эмоций, кроме слабой досады и разочарования:
— Отработанный материал. Столько лет впустую… Ничего страшного. Думаю, остальные окажутся более… благодарными за сам факт своего существования.
Шевальер покинул кабинет. Зрение медленно меркло, и всё больше крови вытекало на холодный пол. Почему-то страха не было. Совершенный умирал бы с мыслью, что не сумел стать идеальным и близким к божеству. Каэл умирал, думая о том, что не всё ещё кончено. Ведь там, за гранью жизни, есть ещё одна — та, где не будет больше страха, безумных запретов и боли. Там не будет такого пронзительного, красного цвета — лишь свет.
Там, где миром будет править любовь, а не расчёт. Там, где встретятся все те, кого Совершенные обрекли бы на забвение. Где-то там, может, сейчас смеётся Анна, способная снова встать на обе ноги. Там радостно обнимает своих родителей почти не успевшая узнать их Мари. И там, быть может, ему и Анджею найдётся место — вместе, рядом…
В том настоящем небе, которое никогда не увидят Совершенные.