Шторм на следующий день не затих, а вовсе усилился и Вован, послушавшись Сереги, который выразил не только свои чаяния, но и части воинской команды, в море не вышел. Бобров и все остальные, не подверженные морской болезни, решение капитана восприняли неоднозначно, но деваться было некуда – капитан на корабле был царем и всеми богами одновременно. Поэтому они всей компактной группой сошли на берег.
Городок Кос, названный, похоже, по одноименному острову оказался маленьким и невидным. Жителями в городке являлась странная смесь из греков, персов, финикийцев и других народов моря. Но они как-то между собой ладили и не конфликтовали. Выросшим при проклятой советской власти это странным не казалось. Впрочем, и остальные члены команды, коим посчастливилось сойти на берег, на этом не зацикливались.
Дорогу к храму Афродиты им охотно указал первый же прохожий. Он, правда, при этом понимающе ухмыльнулся, но Бобров этому значения не придал. Они отправились в указанном направлении. Храм располагался на окраине городка. Сразу за ним начинался лес, и белый мрамор колонн красиво смотрелся на фоне зелени.
Как только они подошли к ступеням портика, так небесные хляби разверзлись (иначе просто не скажешь) и, спасаясь от потоков воды, группа забежала под крышу. Две молодые симпатичные жрицы встретили их и, улыбаясь, повлекли в полумрак помещения. Когда же Бобров пытался добиться у них ответа на вопрос о скульптуре Афродиты работы Праксителя, они ничего не ответили и только продолжая улыбаться, тянули мужчин за собой. Причем девушек жрицы не трогали и даже посматривали на них неодобрительно.
– Не ваш сегодня день, – сказал Бобров девчонкам по-русски.
В высоком зале, куда они в конце концов попали, по стенам метались красные сполохи от горящего в большой чаше у дальней стены огня. За ним, ярко освещенная, высилась статуя самой Афродиты. Она была хороша, ничего не скажешь, но это явно был не шедевр. А вот по стенам зала в нишах за полупрозрачными завесами наблюдалось некое шевеление, и пока Бобров изучал скульптуру, Серега, обожавший все таинственное, заглянул за занавесь. Жрица попыталась ему помешать, но не успела.
– М-да, – сказал Серега и пошел к следующей нише, но на его пути решительно встала одна из жриц.
Серега уговаривал жрицу, Бобров таращился на скульптуру, а девчонки оказались предоставлены сами себе и стояли, оглядываясь посреди помещения. И пара пьяненьких посетителей храма, надо полагать, явившихся за специфическими услугами ( ну не религиозность же их одолела) приняли их за тех самых храмовых проституток, или как это дело красиво называлось – культовых гетер. И гуляк можно было понять – стоят две чересчур уж легкомысленно одетые девицы, явно обладающие тем самым социальным статусом. А то, что активно не предлагают себя, то мало ли, еще не вошло в привычку или затрудняются с выбором.