— Срочно просмотри свои агентурные списки. С каждым агентом переговори отдельно, возьми с них дополнительные подписки. Это уж твоя забота, чтоб ни один из сети не ушел. Рано или поздно, мы с ними свяжемся. А ты, Савчук, кажется, на фронт рвешься?
— Я рапорт подал, товарищ комиссар.
— Похвально! Но на войну ты еще успеешь.
В понедельник утром, на восходе солнца, бригады отправлялись в тайгу на лесоповал, подгоняемые ударами молотка о рельс. На первый взгляд, ничего в повседневной жизни Калючего не изменилось. «Кто не работает, тот не ест»… Политика политикой, Польша Польшей, а кушать-то сегодня хочется.
— Если Польша должна снова появиться на карте, значит появится. Не нам решать. Пусть этим политики занимаются. А когда мы потребуемся Польше, она нас сама найдет.
— Значит Польша тебя должна по тайге разыскивать? Я ни минуты больше ждать не собираюсь! Была амнистия? Была! Собираю манатки и иду искать наше представительство и армию.
— А я в Калючем подожду. Баба болеет, дети малые. Давайте, мужики, за работу, теперь, что заработаем, в рублях оплачивать будут.
— Я вижу, Домбровский, тебе по вкусу пришлось командовать. Интересно, откуда это у большевиков к тебе такое доверие?
— Знаешь что, Мантерыс? Отъе…сь! Завидуешь? Я в лесном деле разбираюсь, вот меня и взяли. Надо было в Польше на лесничего учиться… А не нравится тебе в моей бригаде, иди в другую!
Не один Мантерыс, довольно большая группа поляков из Калючего, особенно молодых, не собиралась пассивно выжидать. Раз свалилась такая оказия, как амнистия, надо вырваться из этого проклятого места, бежать из тайги куда-нибудь ближе к людям, к остальному миру. Они обращались к коменданту за свидетельством об амнистии, чтобы отправиться на поиски посольства и польской армии.
Савин, как мог, ставил препоны. Он боялся этого стадного бегства поляков с работы.
— Подумайте хорошенько, куда вы так спешите? Нужно будет, вас и тут найдут. Вы хоть представляете, где оно, это ваше посольство? В Куйбышеве. За Уралом, на Волге. А от нас до железной дороги добрых две недели пути. И зима на носу. Напишите письма в посольство и спокойно ждите.
— Сколько же ждать? Мы же хотим в польскую армию, на фронт! Вы же сами все время говорили, что «все для фронта, все для победы!»
— Вот именно! Да сам приезжий комиссар нас уговаривал, союзниками называл. Ну так как, пан комиссар?
— А я разве говорю, что вы не союзники? Все на фронт! На фронт! Но для фронта и здесь можно потрудиться. Что вы за люди, граждане поляки! Я даже не знаю, где она расквартирована, эта ваша армия, куда я вас должен отправлять? У нас страна огромная! Вы что, будете по всему Советскому Союзу таскаться в поисках вашей армии?