На ум приходил только добрый приятель – одноклассник Ванечка, ставший главным врачом областной психбольницы. Но даже встревоженной маме начинать поиск подходящего лекаря с Ванюши показалось чрезмерным. В конце концов, не бегает же ее девочка с топором по улицам?! На людей не кидается?! Может, с подружкой начнет общаться, так всю дурь из головы выдует?
Потому Вера сделала вид, что не обратила внимания на путаный рассказ дочери, а та, глянув разок на мать, поняла: убеждать и что-то доказывать бесполезно. Да и нет у Нади таких доказательств, чтобы в руках подержать, потрогать, на зуб попробовать. Красивый кулон, полыхающий в ее глазах всеми красками радуги, для любого другого лишь безделушка абстрактной формы.
А надо ли доказывать? Привыкшая делиться самыми интересными новостями с мамой как с единственным близким человеком, Надежда вздохнула и прикусила язык. Кажется, отныне общение с Силами будет ее личным делом.
Может быть, это и правильно? То, что случается вне мира, и должно оставаться вовне? И пусть мама не видит, не чувствует и никогда не услышит Сил Двадцати и Одной, никогда не воспримет мир так, как это само собой происходит у Нади. Не так уж это и важно! Главное, ее любят и готовы если не верить каждому слову, то принимать такой, какая она есть, со всеми выдуманными и реальными закидонами. А еще варят любимые супы!
Черпая ложкой желтую гущу разваренного до пюре гороха, Надежда снова задумчиво улыбалась своим мыслям. Мама Вера сидела напротив, подперев щеку ладонью, и смотрела на дочку.
Глава 2
Раз пошли на дело…
Через полчаса, после ужина и задушевного разговора с мамой, Надя отлучилась в туалет. Когда она пребывала в уголке задумчивости, ощутила подозрительное колебание не то воздуха, не то энергетического поля, или как это еще должно называться с метафизической точки зрения? Пока девушка сообразить и точно идентифицировать происходящее оказалась не в силах. Зато она явственно ощущала малиновую вину, смущенное мерцание и радужные переливы на периферии зрения. Первым делом Надюшка перешла из санузла в свою комнатку. Силам, может, и все равно, а ей беседовать с ними на толчке как-то не комильфо.
– Добрый вечер, – первой поздоровалась Надя.
– Ты сердишься? – Обижена? – Боишься? – робким разноголосым хором уточнили незримые обычным людям собеседники.
– Нет. На что? – удивилась девушка, отвечая разом на все вопросы.
– Тебе было плохо! – Мы не подумали! – Не рассчитали! – Информационный канал подали, слишком широкий для человека… – взахлеб затараторили Силы Двадцати и Одной, по привычке вопя всем хором из двух десятков единых голосов.