– «Брат!» – ноющей болью отозвался в голове чей-то незнакомый голос.
Я поднял взгляд и, наткнувшись на хищно горящие желтые глаза, улыбнулся.
– Все в порядке. Вы вовремя подоспели.
Громадный серый вожак раздвинул губы в такой же хищной улыбке.
– «Славная была охота. Мы услышали зов».
– Спасибо. – Я подошел и, выронив мечи, со вздохом уткнулся лбом в лоб гигантского зверя. – Если бы не вы, нам бы точно не выстоять.
Волк приглушенно заурчал, позволив мне зарыться пальцами в жесткую шерсть. Он чувствовал оставшегося в крепости Ворчуна. Слегка недоумевал, почему наш общий брат не участвовал в схватке. Заметно огорчился, когда узнал, что ашши с трудом стоял на ногах. Но испытал законную гордость, когда я сообщил, что этот храбрец в одиночку удавил трех взрослых драхтов-охотников и умудрился при этом остаться в живых.
– Эй, дикарь! – неожиданно окликнули меня.
Вожак с недовольным рыком отстранился, а я обернулся и с удивлением обнаружил, что неподалеку стоит не кто иной, как Атис с двумя приятелями. Когда только успели? Бой ведь только закончился. Или я что-то упустил?
– Быстро бегаешь, – усмехнулся Атис, отсалютовав мне перепачканным в слизи мечом. – Еле догнали.
Я удивленно приподнял брови.
Так они за мной, что ли, сиганули? И тоже успели поучаствовать?
Вожак, уловив мою мысль, одобрительно рыкнул.
– Вот же вы ненормальные, – крякнул я, кинув быстрый взгляд в сторону крепости и убедившись, что в любом случае эта бешеная троица просто не успела бы сюда добраться – ворота оказались по-прежнему закрытыми, а крыльев за спинами этих полоумных я, как ни старался, не увидел. – Чего вам наверху-то не сиделось?
Митт и Орхос одновременно хмыкнули из-под шлемов:
– Тут было веселее.
– Угу. И живенько как-то, не чета тому кладбищу, которое ты устроил под стеной.
– Да вы точно больные, – ухмыльнулся я, попутно прикидывая, обо что бы вытереть оружие.
– Кто бы говорил, – вдруг буркнул, вывернувшись из-за ближайшего завала, Хэнг и кинул неприязненный взгляд в мою сторону. – Некоторых вообще на привязи держать надо. В наморднике.
Я фыркнул:
– Надеюсь, ты это о себе.
– Отец, – с невыразимым облегчением произнес Атис. – Рам тебя задери! Я уж думал, больше не свидимся!
Я с интересом покосился на Хэнга, отметив про себя, как снова смягчилось его лицо. А когда крепыш подошел и крепко обнял сына, понял: это все не наигранно. Он и впрямь любил парня, как родного. Подзатыльник ему, конечно, все равно отвесил – за то, что сунулся с приятелями в самое пекло. И отчитал тут же, стоя над растерзанным трупом драхта. Но тоже любя, по-отечески. И больше для проформы, чем всерьез сердясь за совершенную дурость.