На автомашине Рыкова они выехали на проспект Ленина и у парка Победы повернули направо, на улицу Гоголя, которая постепенно шла под уклон. Пятиэтажное здание прокуратуры, выкрашенное в светлые тона, с высоким крыльцом у входа, казалось построенным на холме. Заехав во внутренний двор, они через небольшую тыльную дверь поднялись на четвертый этаж в кабинет Федченко.
Был конец рабочего дня. Весь день небо, обложенное тучами, наконец разразилось обильным дождем, и потоки воды устремились вниз по улице. Федор Федорович и Иван Сергеевич пили кофе, приготовленное секретарем Мариной, и намечали мероприятия по дальнейшему расследованию. Через какое-то время в дверь постучали, и сотрудник управления уголовного розыска Бутович ввел Карауша — невысокого, лысеющего, полнолицего мужчину, нервно мнущего кепку в руках. Долго велся допрос начальника цеха с показом выдержек из допросов Хохлова и Ляховца. Карауш подтвердил рассказ генерального директора и его водителя, пояснив, что коньяк он давал по первому требованию, а списывал его на потери производства, что может подтвердить имеющимися актами списания. Закончив допрос начальника цеха, Рыков поручил Бутовичу изъять документы протоколом добровольной выдачи.
— Ну вот, кажется, достаточно доказательств для повторного разговора с Хохловым, — удовлетворенно произнес Федченко.
— Больше чем достаточно, поэтому завтра утром считаю необходимым его еще раз допросить, — предложил Рыков.
— На завтра у меня кое-что намечено, — просматривая свой календарь-ежедневник сообщил Иван Сергеевич, потом позвонил секретарше и, когда та вошла в кабинет, попросил: — На завтра, на первую половину дня, ко мне вызваны люди. Будь добра, отложи эти встречи на день позже, — потом, обратясь к Рыкову, утвердительно заявил: — Значит, утром встречаемся в СИЗО.
На следующий день Федор Федорович, сделав соответствующие распоряжения по текущим делам, отправился в СИЗО, где его уже ждал Иван Сергеевич.
— Задерживаться изволите, гражданин начальник. Нехорошо, нехорошо, — шутливо произнес он, здороваясь с Рыковым, потом, переходя на серьезный тон, сообщил: — Сейчас доставят Хохлова. Я уже заявку сделал.
— Ну и прекрасно. Криминалист с видеоаппаратурой с нами, так что можем приступать к допросу. Что загрустил, командир? — обратился он к Саулякову, который сидел за своим столом и молчал, о чем-то размышляя.
— Да так, все в порядке, — ответил тот, — но думаю я вот о чем: как это определенная категория людей осмеливается поступиться своей честью и достоинством, занимая такие высокие должности, которые им доверило государство. Давно я работаю в милиции, видел разного рода преступников, но постоянно удивляюсь тому, как они легко, не задумываясь, делают свой первый криминальный шаг. Второй и третий совершается просто, обыденно, а вот первый… Я представить себе не могу, как можно решиться на подобное.