— А резак в курсе? — с тревогой спросил Кривцов.
— Да, Христофор Колумб посвящен в операцию. Она согласована с Центром.
— Они дали добро на его похищение несмотря на то, что он теперь, судя по всему, гражданин США?
— Будет захват не американского гражданина, а человека без документов, которого в дальнейшем, если все сложится удачно, опознают как Мазуна Богдана Степановича, приговоренного заочно военным трибуналом к длительному сроку заключения за государственную измену, — отчеканил в ответ Веригин, невольно почувствовавший себя исполнителем воли правосудия, карающего изменника Родины.
— Тогда давайте, Юрий Петрович, быстрее трогаться! Лучше пораньше прибыть к месту операции.
— Нет, Александр. Я поеду один.
— Как же так? Вдвоем легче справиться с ним. Он будет яростно сопротивляться как зверь, загнанный в смертельную ловушку!.. — взволнованно проговорил Кривцов.
— Не исключено, что я сгорю на этой операции, — хладнокровно промолвил Веригин. — А у тебя еще вся карьера впереди. Так что оставайся в Куала-Лумпуре! Желаю тебе удачи!..
— Это вам удачи! — воскликнул Кривцов.
Юрий сел в «фольксваген» и дал по газам. Александр Кривцов направился внутрь «Ампанг Джая», чтобы купить кое-какие продукты, дабы показать на всякий случай, что он действительно прибыл в торговый центр за покупками. А Юрий уже мысленно был у входа в китайский поселок, где ему предстояло встретиться лицом к лицу с прошлым и определить, что с ним самим будет в будущем.
Веригин томился у въезда в китайский поселок уже более полутора часов, находясь буквально в состоянии голодного волка, готового вот-вот наброситься на добычу. За это время он успел сменить номера на микроавтобусе, припаркованном на обочине Джалан Ампанг чуть подальше от въезда в китайский поселок. Поверх красных дипломатических номеров он прикрепил обычные белые номера, припасенные заранее в резидентуре.
Нечего и думать о том, чтобы оставить на микроавтобусе красные номера. Это равносильно тому, как если бы муж-изменник шел на свидание к любовнице с плакатом в руках «Я прелюбодей!» Или же, если быть ближе к теме, идти на конспиративную встречу в куртке с надписью компании, в которой работаешь, как это делал в свое время — очень далекое время, не по годам, а по событиям — японец, его агент. Тогда все сошло благополучно. Что будет сейчас — совершенно неизвестно. Ясно одно, он все равно обязан это сделать, во всяком случае, приложить все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы выполнить свою миссию. Эта миссия не должна стать невыполнимой. Мазун должен понести кару! Это будет неотвратимое наказание за его подлость, трусость, низость и самое главное — за его предательство. Он предал свою страну, дело, которому обязан был служить без страха и упрека, даже в ущерб личным интересам. А он предал все, о чем можно только помыслить. И в глубине души Веригин не мог не признаться себе, что у него особые счеты с Мазуном и потому, что тот предал его — своего напарника. Они не были связаны по крови, но их связывало даже нечто большее-общее дело, общий долг. Такое простить невозможно!.. Мир может перевернуться, если такие люди, как Мазун, будут творить свои неправедные дела и оставаться безнаказанным. Это было, конечно, преувеличением, но для Веригина в данный момент вся мировая справедливость, весь потенциал вселенского добра сконцентрировались на одном — наказании зла в лице этого изменника.