— Нет, Ситников, я так не согласен. Я хочу знать, при чём тут мои дети и что они натворили.
— Хорошо, смотри. — Ситников вынул из кармана выдранный из глянцевого новостного издания листок, вверху которого красовалась виньетка «Происшествия».
В центре журнальной страницы Пётр увидел снимок двух ребят в наручниках. По бокам от них стояли стражи порядка в незнакомой Петру форме. Мальчик и девочка постарше выглядели насмерть перепуганными. В глазах девочки сквозило безнадёжное горе, лицо её было мокрым от слёз. Капли пота выступили на лбу бледного очкарика, как две капли воды похожего на Петра. Ниже Пётр прочёл текст, из которого следовало, что сегодня ночью группа молодых людей попыталась похитить из Эрмитажа несколько полотен позапрошлого столетия. Преступление оказалось уникально организованным, так как злоумышленникам пришло в голову использовать необыкновенные способности одного из членов банды, малолетнего брата девушки, которая, судя по всему, и явилась инициатором преступного замысла. Группе преступников удалось проникнуть на территорию музея, что казалось невозможным в принципе. (Пётр подумал про себя, что, владея набором самых нехитрых заклинаний, сделать это совсем нетрудно.) Однако то, что их задержали, означало, что его будущему сыну не удалось рассчитать все до конца. И теперь бледный перепуганный мальчик и рыдающая девочка отправлялись в тюрьму.
— Что им грозит, Ситников? — спросил Пётр, тяжело сглотнув слюну.
— Я познакомился с теперешним законодательством. Ничего хорошего. Я проехался на несколько месяцев вперёд и поискал информацию о финале этого дела на сайтах муниципальной милиции. Ему дадут несколько лет заключения в тюрьме для малолетних, её отправят в колонию для особо опасных преступниц. Думаю, ты понимаешь, что их дальнейшая жизнь вряд ли будет потом успешной.
— Но почему, Ситников? — Пётр был потрясён. — Почему они это сделали?
— Твоя дочь по уши влюбилась в этого… парня, который скоро подойдёт к тебе в кафе. Она так раболепствует перед ним, что без раздумий согласилась помочь ему в ограблении, которое как раз он и затеял. Они понимают, что оно невозможно без магии, которой владеет её младший братишка. Не суди её слишком строго, ей всего лишь шестнадцать лет. В этом возрасте девочки своё эфемерное увлечение мальчишкой принимают за любовь до гроба. Правда, в её случае это будет стоить ей всей её жизни. А мальчишка… Похоже, твой сын — самое слабое и бесхарактерное существо, которое когда-либо училось в школе номер семь.
— До, но как у меня мог родиться такой бестолковый и безвольный сын, Ситников?