— Если будешь делать все, что я скажу, то уже через год сможешь многое, — уверенно произнес серьезно Ким.
— Я поняла, — покраснев и отведя взгляд в сторону, сказала Луиза.
Ким был опытным бойцом и прекрасным наставником, но вот в эмоциях и мыслях женщин разбирался откровенно слабо. Если бы он мог осознать, что только что сделал, то десять раз подумал бы перед этим. Да, он вселил в девушку желание заниматься и стать лучше. Однако близость его обнаженного по пояс тела, что переливалось идеальными мышцами, от которых веяло мощью, родили в голове у девушки не только мысли о тренировках. Слишком близко, слишком откровенно, да еще и на неокрепшей разум молодой девчонки. Луиза сама не понимала, что с ней. Ей одновременно хотелось смотреть на учителя, с одной стороны, при этом в ее голову лезли совсем неприличные образы и мысли, а с другой стороны, было отчего-то боязно разглядывать полуобнаженного Кима.
— Мне нужно идти, — обескураженно бросила Луиза и тут же бросилась бегом подальше.
Находиться рядом с Кимом она уже не могла. Ким удивленно проследил взглядом за убегающей ученицей, но через секунду подмигнул застывшим валькириям и спокойно пошел обратно на поляну. Валькирии, очнувшись, смутились и тут же бросились догонять принцессу. Луиза же, отбежав метров на сто, остановилась на месте и с удивлением посмотрела на свои руки, которые дрожали.
— Да что со мной такое… — изумленно прошептала девушка, пытаясь безуспешно разобраться в буре своих эмоций.
Вернулся я на планету через сферу переноса, в тот же храм, где и был. Кивнув удивленным бородатым охотникам с добродушными глазами, я вышел из храма и тут же врубил маскировку и взлетел вверх. Слишком много мыслей и вопросов. Но сначала нужно отдать амулет Кларисе, а потом бегом обратно, к своим. И только тогда передать информацию Киму и потихоньку начинать просвещать графа. Пусть думает. Может, найдет во всем этом ворохе непонятной информации выход из нашего весьма непростого положения.
Реакцию Кларисы на выданный ей амулет нужно было видеть. Фанатичный экстаз в порывах благоговейного восхищения и сладострастных стонов. И все это — сжимая в руках всего лишь какой-то амулет. Если бы я не видел все это своими глазами, то по звукам подумал бы, что тут явно занимаются сексом, а не любуются амулетом. Разговаривать с ней в таком состоянии было бесполезно. Клариса явно пребывала где-то не в этой реальности и, кроме бессвязных стонов и слез радости, ничего родить не могла. Одно радовало: в особняке был Роберт, так что, вкратце рассказав ему, что случилось — он, кстати, думал, что мы там действительно уже вовсю веселимся в постели, — я спокойно покинул особняк. Надеюсь, хоть он проследит за этой фанатичной особой и приведет ее в порядок.