— Но почему… почему не сказать?
— Потому! — твердо ответила Мария. — Потому, что теперь все со мной будут как с хрустальным блюдом носиться! Беречь меня. Заботиться. А мне этого не надо!
— Но ведь это правильно. Тебе сейчас нервничать нельзя.
— Правильно мужа своего защищать, который жену свою защищать будет. Так правильно! А вы меня на выселки отправить удумаете. С глаз долой. Как будто я там нервничать не буду. Да я там вообще изведусь и с ума сойду от неизвестности!
— А если что-то…
— А если вы мужики, то никаких «если» не будет, — твердо сказала Мария. — Так и знай: я отсюда ни ногой! Хоть силком меня выволакивайте! Хоть всемером! Но только я все равно обратно вернусь! Я своих близких в беде не бросаю. Я, если что, вместе с ними на баррикады полезу.
— Ну какие баррикады в твоем положении?
— Обыкновенные. Из машин и скамеек. А то ишь моду взяли — поодиночке воевать. Тоже мне богатыри сыскались! Ты да Мишка. Илья Муромец с Алешей Поповичем. Я вас тут одних не оставлю, а то вы таких дров наломаете. Знаю я вас, драчунов!
— Но, Маша, это может быть опасно.
— Если ты про опасности, то в первую очередь меня опасайся! Я ближе и если что, такое тебе устрою!
Мария сжала пальцы и ткнула вперед кулачок.
— Всё. Дискуссии по этому поводу закончены. И чтобы больше ни слова! Мне теперь нервничать нельзя! Ясно?
— Ясно! — рассмеялся Игорь.
— То-то же! — грозно сказала Мария. И притопнула ножкой.
Эпизод шестьдесят четвертый. Тридцать дней до происшествия
Первым заметил Игоря Шульц. Он рванулся с поводка, залаял, запрыгал радостно, обнюхивая ботинки и штанины Игоря. Наверное, от него всё еще пахло Лизой.
— Фу, Шульц! Фу! Здравствуйте, Игорь. — Казалось, Александр Петрович был не рад встрече. Раньше, завидев «соседа», он устремлялся к нему, тряс руку, похлопывал по плечу. Теперь только чуть улыбнулся. — Как вы?
— Спасибо, нормально.
Повисла долгая, неловкая пауза.
Кажется, им не о чем было говорить. О собаках? Так осталась только одна, потому что другой — Лизы — уже не было. О погоде? А до нее теперь? О политике?
Александр Петрович внимательно наблюдал за прыжками Шульца, избегая встречаться взглядом с Игорем. Для него всё это было очень тягостно. Хотя, наверное, привычно.
— Александр Петрович…
— Да?
— Вы посмотрели? Я просил…
— Шульц, Шульц! Брось эту кость немедленно! Шульц…
Игорь молча ждал. В принципе, ему уже ничего не надо было объяснять — и так всё ясно. В противном случае встреча была бы иной. Не такой отстраненной…
Игорь кашлянул, напоминая о себе. Александр Петрович повернулся к нему.
— Давайте присядем, вон там, в сторонке.