— Как уже болею, — ответил Игорь. — Ты, наверное, знаешь…
— Знаю. Но без подробностей. Шило в мешке не утаить… Я был с тобой в больнице, слышал, о чем врачи между собой говорят, понимал, какие анализы у тебя берут. Два плюс два сложить не трудно.
— Допустим, если они узнают про мою болезнь, они ослабят хватку?
Михаил положил руку на плечо Игоря.
— Боюсь, нет. Боюсь, наоборот. Они постараются успеть провести через тебя максимальное количество денег. И те и другие. Потому что — такая удача — ты уйдешь, причем чисто, без криминала, и все можно будет списать на тебя! Они не упустят такой возможности. И еще, они перестанут стесняться в средствах, потому что любое следствие рассыплется в связи с отсутствием потерпевшего. Они не должны узнать о твоей болезни. Ни в коем случае! Это будет серьезной провокацией.
— Значит, больничный меня не спасает?
— Нет. Слишком в серьезном деле ты крутишься. Слишком много на тебя завязано. В конце из тебя попытаются выжать все соки. До последней капли! Боюсь, они уже что-то подозревают. Там, в больнице, мы, похоже, переиграли сами себя. Но кто мог знать про твой диагноз…
— То есть выхода нет?
— Очевидного — нет. Можно лишь ждать, выгадывая время, и надеяться, что в расстановке сил что-то изменится.
— Нет у меня времени, — грустно сказал Игорь. — Совсем.
Михаил лишь кивнул.
— Тогда напрашивается единственно верное решение. Которое у меня, кажется, есть.
Михаил удивленно вскинул брови.
— Решение? Какое?
— Мне надо уйти.
— Мы уже обсуждали тему твоего ухода. Они не дадут…
— Ты не понял меня — совсем уйти. От всех. Как колобок.
Михаил посмотрел на Игоря внимательнее.
— Не понимаю. Ты хочешь?..
— Нет, не хочу. Совсем не хочу. Мне теперь каждый день как праздник. Потому что Мария… И вы все… Я только жить начал. Но я не вижу иного выхода. Если я не уйду, они доберутся до всех. В первую очередь до Марии. А ей теперь нельзя…
— А что такое с Марией? — насторожился Михаил.
Мгновение Игорь сомневался, но потом сказал:
— Она ждет ребенка.
— Оп-па, — ахнул Михаил. — Это когда это вы успели? То есть я хотел спросить, как решились?
— Это не мы, это она решилась.
— Плохо дело, — вздохнул Михаил. — Оно, конечно, поздравляю, дело-то как раз хорошее. Но что теперь с ней делать? С Марией. Она теперь слабое звено.
— Не такое уж слабое. Она все понимает и ничего не боится.
— Она может бояться или не бояться, но когда начнут ее прессовать… Дело даже не в ней, в ребенке… Ему это на пользу не пойдет.
— Беременность их не остановит?
— Нет. Не те люди. Не та ситуация. Это лишь дополнительный рычаг в их руках.