— Что предлагаешь? Руки опустить?
— Нет, ни опускать, ни тем более поднимать рук я не призываю. Но с самодеятельностью пора завязывать. Надо собрать всех наших. Подумать вместе. Одна голова хорошо, а десять, может, чего и придумают.
— И Машу звать?
— Нет, лучше без нее. С Маши хватит. Пусть она пока гостит, в себя приходит.
— А мне что делать?
— Тебе искать! Под тебя они копают, тебе их и ловить.
— Как?
— На «живца». На самого себя лови, не ошибешься. В этой ситуации только ты помочь можешь. Только на тебя они могут из норки вылезти. А если нам их искать — то где? Это — как иголку в стоге сена. К тебе они приходили, не к Маше. Тебе и карты в руки…
Эпизод сороковой. Три месяца и девять дней до происшествия
Дача и состав гостей были те же. А вот повод иной. И не самый радостный.
Собрались на веранде, потому что на улице моросил противный, холодный дождь. Ветер разметал павшую листву. Два черных мокрых мангала сиротливо торчали на полянке.
Собрались все, как по тревоге. Расселись подле пустого, с холодным самоваром, стола. И все были какие-то отстраненные, задумчивые. Кроме разве Вениамина, который плохо чувствовал ситуацию, так как был всегда поглощён только собой. Как и любой творческий человек.
— По какому такому случаю проведена всеобщая мобилизация?
— По поводу начала войны.
— Да? Интересно… Кто на кого напал?
— Кто неизвестно. А напали на нас. Как водится, без объявления…
— Двадцать второго июня, ровно в четыре часа… — печально пропел Вениамин. — Я предлагаю накрыть на стол. Война войной, а обед по расписанию. На пустой желудок много не навоюешь! Это еще генералиссимус Суворов Александр Васильевич своим генералам внушал. Вот мы покушаем, а потом встанем и вдарим по ворогу так, что душа из него вон! — Вениамин раскрыл свой безразмерный портфель и стал доставать и ставить на стол завернутые в бумагу колбасы, сыры, бутерброды, копченую курицу, какие-то бутылки и приправы. — Всё свое ношу с собой. А то с вами ноги от голода протянешь! Прошу всех к столу! — И первый же взял самый большой бутерброд, смачно откусив от него. — Ну-с, с кем там и чего случилось? — спросил он, не переставая с аппетитом жевать. — Кто напал, кого побил? И кого мы за сии сотворенные безобразия будем живота лишать?
— На Марию напали, — тихо сказал Игорь.
Вениамин перестал жевать, обвел всех растерянным взглядом.
— На Машку? Кому она?.. Я хотел сказать — могла помешать? Ладно бы Мишка, это — понятно, он драчун известный. Но Машка? Кого она могла обидеть? И вообще, где она? Мария! Маша!
— Не ори, нет ее здесь.