– Привет! Как все здорово и на улице прекрасная погода, – ответила Келл. – Прекрасный осенний день. Я знаю, что он захочет тебя видеть, так почему бы тебе не сходить к нему?
Энди готовился в маленькой комнатке в задней части церкви, и когда Эвви постучала в тяжелую деревянную дверь, ее открыл Дин. Он наклонился и поцеловал ее.
– Привет!
– Привет! – ответила она. – Я зашла только поздороваться.
– Конечно. Мне все равно нужно выйти и поговорить с родителями, так что вам, ребята, пока стоит поболтать наедине. Я вернусь через пару минут.
– Спасибо тебе. Ты все еще выглядишь таким притягательным, – сказала она, когда он протиснулся мимо нее. Он повернулся и подмигнул. Эвви вошла в комнату и увидела, как Энди поправляет галстук. Заметив ее в зеркале, он обернулся.
– Эвви, – произнес он. – Я нервничаю.
– Ну конечно, – сказала она, подходя к нему. – Все эти люди… там будут смотреть на вас с Моникой. Кто бы не нервничал? – Она провела ладонью по его рубашке: – Но ты выглядишь великолепно. И Моника великолепна. Вы будете красивой парой.
Он обернулся:
– Я люблю тебя.
Она взяла его за обе руки.
– Я не собираюсь обнимать тебя, потому что не хочу раздавить такую красоту, но я тоже тебя люблю. И очень рада за тебя. Я очень, очень рада за тебя, – с усилием в голосе подчеркнула Эвви и сжала его руки.
– Я тоже рад за тебя, – сказал он, бросив взгляд на дверь.
Она пожала плечами:
– Кто знает? Может, скрестить пальцы?
Он улыбнулся:
– Хорошо, скрестим пальцы.
– Девочки уже готовы? – спросила Эвви.
– Девочки одеты, им сделали прически, они съели по фунту конфет из того, что мы купили, они вместе с Моникой играют в игру «старое, новое, заимствованное, синее»[268]. Кажется, обо всем уже позаботились.
Эвви вспомнила, как она готовила Роуз к Хэллоуину, помогая ей влезть в костюм сказочной принцессы и приколоть крылья.
– Да, похоже, у вас, ребята, все под контролем.
– Можешь сделать мне одолжение? – спросил Энди. – Моя мама будет сидеть с девочками во время церемонии, но ты же можешь быть рядом? Просто… я буду чувствовать себя лучше, если бы ты будешь рядом.
– Я буду рядом.
– Эвви! Не плачь.
Она сжала его руки:
– Это же свадьба. Плакать разрешается. Иди женись.
– Ладно, мне все равно, если нас раздавят. Иди сюда.
Эвви подошла и обняла его, стараясь не коснуться цветка на лацкане пиджака и не испачкать его смокинг. Так она держалась за него в тот день, когда его жена уехала, в ту ночь, когда умер ее муж, в тот день, когда он сказал ей, что помолвлен, и в то утро, когда она показала ему свой новый дом. В течение многих лет они отмечали новые главы своей жизни ее подбородком на его плече и его руками вокруг ее талии.