Да и у нас тут дела обстояли далеко не худшим образом. Когда в диске «люськи» закончились патроны, атакующие уже валялись в разнообразных позах. Некоторые еще живые, но это было ненадолго. Не будучи уверенными, что пули кольтов пробьют щиты и доспехи, волчицы стреляли по ясно видимым в полутьме лицам и немало в этом преуспели. Только один легионер изловчился метнуть пилум, но, видно, делал он это из задних рядов или был уже раненым – поэтому метательное копье упало со значительным недолетом. Только теперь до центуриона Марка Германика должно было дойти, в насколько глубокую задницу он угодил… но, к сожалению, это было невозможно. Как выяснилось позже, он одним из первых пал жертвой пулеметной очереди и теперь уже торговался с Хароном (или как там зовут бога смерти у германцев).
А потом из прохода между палатками нам навстречу вышло шестеро странных типов. Ни в коем случае не военные: в серых туниках, препоясанных кожаными ремнями, и таких же серых плащах с капюшонами. На ремнях у этих людей висели широкие ножи в кожаных ножнах, а в руках они сжимали витые кожаные плети. Очевидно, это был работорговец Тит Нервий и его подельники-надсмотрщики, не испытывающие сомнений в том, что они люди нужные и сумеют договориться с любой властью. Они ведь даже не пытались скрыться и уйти огородами, а перли прямо на нас, уверенные в своей безнаказанности. Поскольку у меня не было никакого желания вершить суд по всем правилам, да и за сегодняшний день мы уже изрядно наломали дров и оттого ожесточились, я просто принял из рук Илэтэ-Иры «люську» с установленным на ней свежим диском и срезал эту банду одной очередью. Не надо нам тут этой заразы ни в каком виде.
Тогда же и там же. Сагари (27 лет), супруга Тибалта, князя васатов-аквитанов.
Ночь – это время, когда на земле владычествуют злые духи, и только богиня луны Иллагри способна хоть немного уменьшить их силу. Но сегодня ее нет с нами на небосклоне и тьма господствует вокруг во всем своем великолепии. В такую ночь в очаге дома непрерывно должен гореть огонь, чтобы помешать проникнуть внутрь злому духу Майде, способному разрушить человеческую обитель. Но у нас больше нет домов, злые римляне изгнали нас из них и заставили бежать, спасая свою свободу и жизнь. У нас больше нет даже нашего родного мира, мы перешли в другой мир – такой же материальный, как и наш, но намного более таинственный и необжитый. Безлюдные земли, багровые закаты и витающие повсюду духи предков. Я, с детства посвященная богине Амалур, чувствую их присутствие так же, как присутствие еще неизвестных мне божеств. Этот мир, лежащий на границе между мирами людей и мирами духов, наполнен силой и похож на перекресток множества дорог. По одной дороге пришли сюда мы, а по другим пришли другие… И их тут много. И только римляне, – такие же прямые, как их копья, – не чувствовали, как вокруг них сплетались нити колдовства.