Идея Тами развести костер и, постепенно продвигая его вглубь зарослей, прожечь себе проход, я отверг на корню. Лесной пожар нам тут совсем не нужен. Местные, когда таким образом пережигают стволы деревьев на свои знаменитые челноки-однодревки, принимают просто эпические меры пожарной безопасности, со всех сторон окапывая обреченное дерево и следя, чтобы от кольцевого костра даже искорка не отлетела в сторону. А тут – начало июля, палая ежевичная листва, и сосновые иглы сухо шуршат под ногами. Стоит развести костер – и все это сначала затлеет, а потом, не разбирая дороги, полыхнет низовым пожаром. Нет, это точно не наш метод.
Так же я не одобрил и идею свалить в сторону обломков корабля одну из вековых сосен и использовать ее ствол в качестве моста. Нет, идея сама по себе неплохая, не сулящая неприятностей вроде лесного пожара, но она неосуществима – в силу того, что свалить такую сосну мы можем только цепной электропилой, которой, ее во-первых, при нас нет, а во-вторых, даже если бы она и была, ее тут совершенно нечем запитать. И вообще, всемогущество нашего электроинструмента ограничено длиной электрического кабеля или возможностью доставить к месту проведения работ генератор вместе с приводом. Пора переходить на мускульную силу. Топор лесоруба или пила «Дружба-2», конечно, замедлят темп проведения работ, но одновременно снимут нас с электрического поводка; но опять же – чего пока нет, того нет.
Отступаем от проблемы не солоно хлебавши, поскольку пробиться к грузовому люку со стороны ежевичных зарослей в лоб не представляется возможным. Необходимо искать другой путь или другие методы.
Еще раз как можно ближе обхожу место крушения по кругу. Со стороны лагеря сборщиков водорослей, откуда Серега и начинал свою эпопею – бесформенное нагромождение фрагментов корпуса, листы обшивки, частью с балками>[18], частью без. Упади корабль не в лес, а на ровное место – и эти обломки рассыпались бы в разные стороны, открывая доступ к грузу, выпавшему на место крушения. Но стволы деревьев ограничили их распространение ближайшими окрестностями. Кое-где они растут так тесно, что похожи на ограждающий эту свалку забор. За пределы этого нерукотворного ограждения выпали только небольшие фрагменты – вроде мелких обломков и ящиков с оружием и боеприпасами, которые хранились в разрушенном трюме или надстройке (а быть может, увязанные в штабель и укрытые брезентом, были складированы прямо на палубе).
Рецепт тут прост. Необходимо спилить деревья, которые ограждают место крушения, а потом мощной техникой растащить обломки. Но вот техники у нас нет, а рычажная таль, работающая через полиспаст, которая может ее заменить, оказывается бесполезной из-за того, что деревья пилить нам все-таки нечем. Нет, в конечном итоге за год-другой мы с этим справимся. Соберем валяющийся тут повсюду металлический лом и перекуем его в топоры и прочие дельные вещи. Потом явимся сюда во всеоружии зимой по санному пути и первым делом пробьем к месту крушения просеку, используя срубленные деревья для строительства склада-пакгауза в устье Гаронны. И лишь после этого, расчистив окрестности, приступим к методичному растаскиванию обломков при помощи рычажной тали или даже самодельных кабестанов на конной тяге. Зимой и ежевичник можно будет прожечь безо всякой опаски. Когда кругом сугробы, лесных пожаров не бывает по определению. Если подойти к вопросу по-хозяйски, то в итоге этот пароход будет утилизирован как свинья у хохла, от которой по обычаю после разделки остаются только зубы да дерьмо.