– Вася… Петрович, – Валентина оторвала взгляд от капельки, зависшей на стекле у самого пола, и посмотрела на хумаса. – А что там было с этим «Объектом 19-11»?
– Во время изучения «Объекта 19-11» был обнаружен биологический модуль, – без всяких эмоций проговорил Вася Петрович. – После его доставки на станцию и вскрытия у персонала проявились симптомы некоей болезни…
– Что?! – Валентина вскочила, непроизвольно сжав кулаки. «Этого ещё не хватало, – пронеслось у неё в голове. – Инфекция на космической станции. Как в фантастическом кино… Чёрт, как же меня угораздило-то…» Ладони сразу сделались влажными, голова закружилась от выброса адреналина. – Что за симптомы? Быстро!
– Высокая температура, сухой кашель, затруднённое дыхание, боли в мышцах, диспепсические явления…
– В медотсек, бегом! – скомандовала Валентина и первой выбежала из кают-компании.
* * *
– И какой диагноз был поставлен персоналу? – спросила Валентина, отслеживая разноцветные кривые на экране.
– Вирусная инфекция верхних дыхательных путей, – ровным голосом ответил исин медотсека. – Атрибутирована с точностью до 99,999 % как коронавирусная инфекция COVID-19, вызываемая коронавирусом SARS – CoV-2. Вывожу на экран официальное заключение.
Валентина, ещё надеясь на ошибку, пробежала глазами по строчкам.
Нет, диагност не ошибся – да и не мог ошибиться.
Это был он. Ковид-19, он же «ковидло», «уханьский грипп», «коронка» – Валентина помнила, что всего у болезни было три десятка разных прозвищ на разных языках. Пятьдесят пять лет назад он возник, как казалось, из ниоткуда и разделил историю человечества на «до» и «после».
Вообще, по большому счёту, Валентина ушла из медицины именно из-за него, из-за проклятого «ковидла». Тяжело работать, когда у тебя за спиной все перешёптываются: «О, вон пошла, видите – это же Касаткина. Ну да, внучка того самого… И тоже вирусолог-инфекционист, представьте себе. Ну, конечно, династия. И связи, само собой. Не удивлюсь, если через пару лет возглавит отделение, а там и до кресла зама по науке рукой подать».
Когда Валентина сказала родителям, что поступила в «Бауманку» на «Гравицапу», дома случилось маленькое цунами вкупе с тайфуном, а бабушка Надя даже заплакала – наверное, первый раз в жизни. Валентине было очень стыдно, но иначе она не могла. Конечно, в двадцать семь лет разворачивать свою жизнь на сто восемьдесят градусов – это, мягко говоря, некомфортно, но…
– Я приняла решение и прошу отнестись к нему с уважением, – сказала Валентина домашним по окончании цунами.
Отец в ответ развёл руками, а мама горько улыбнулась: