— А зачем ему колонка?
Андрей ускорил шаг, поскольку Аня уже свернула во двор.
— Сегодня вечером танцы. Ах, да, ты же не приглашен, извини, там только свои.
— А я, значит, не свой?
— Нет, там девичник.
— А Притужалов что, тоже девчонка?
— Нет, он у нас диск-жокей, понял!?
— Хм, ему значит можно, а мне нет, так не честно. Тоже хочу.
— Нет, там Малютина заправляет. Разрешит, приходи.
— Да вот еще, нужны мне ваши танцы-зажиманцы.
Именно так и назывались спокойные танцы, вроде, как и далеко друг от друга, как говорила Горшкова, на пионерском расстоянии, но все же это, наверное, единственная возможность нормально прикоснуться к девчонке. Те, правда, делали вид, что им все равно, мол, вам надо, вот и обнимайте нас. Хотя какое там обнимайте, руки как по команде на талию и все. Нет, танцы — это, конечно же, интересно, можно подрыгаться, хоть разрядка, а медленные… «Бе…», — подумал Андрей и представил, как он мог бы с Малютиной вот так танцевать. Она близорукая и носит очки, а когда снимает, такая потешная.
— Да и не нужны мне ваши танцы, я лучше с Веркой буду танцевать.
— С Веркой? — Аня резко остановилась и посмотрела на Андрея. — Кто такая? Семенова или Нестерова?
— Кошка у меня дома, я ее так называю.
— Хм… Верка?
— Ага, она все время спит как Семенова, а если что спросишь, то смотрит на тебя непонимающими глазами. Но стоит пойти на кухню, она тут как тут. Точно Семенова.
— Дурак.
— Зачем обзываешься? Я ведь так, можно сказать, по секрету рассказал тебе.
Девчонки очень любят секреты, даже такие глупые, как про кошку, это как бы знак доверия.
— Ладно, я спрошу у Малютиной, может, разрешит, ведь придет Копьев и Козлов…
— Что? — Андрей возмутился. — А говоришь девичник!
— Ну, это мы так, только свои. А что ты можешь принести?
— Принести?
— Да, каждый несет что-то свое. А ты что?
— Это что-то вроде членского взноса?
— Пусть так. Ну, так что?
— У меня есть дома газировка, две бутылки, а еще кусок вафельного торта, но я его надкусил, на вечер оставил.
— Не густо, но газировка — это хорошо.
— У меня есть еще конфеты с нового года, правда, шоколадные все съел, но штук двадцать, наверное, будет. Хватит?
Они вошли в подъезд и, поднявшись на второй этаж, Андрей протянул ей кулек.
— Держи, я пойду.
— Стой, я сейчас, подожди меня у окна.
Андрей спустился на площадку. У Притужалова странная мама. Однажды он заходил к нему домой, стучался, слышал, как кто-то за дверью шубуршал, смотрел в глазок, но так и не открыл. Тогда он от злости пнул дверь.
Через пару минут спустилась уже не Аня, а сама Малютина Таня. Она так-то была ничего, даже можно сказать красивой, а вот в прошлом году была полной, странно, как она за год так постройнела.