– А нефиг было расслабляться, – кивнул на следующую фреску Чум: – Вот и результат – загнали в какую-то дыру.
Старик, теперь это точно был глубокий старец, вскидывал руки, пытаясь прикрыть телом оказавшуюся за ним планету. Разорванное трико, утратившее своё сияние, обнажало половину торса, демонстрируя великолепное, хоть и покрытое ранами, тело.
Его противник торжествовал победу, исказив губы в пренебрежительной усмешке. Подняв обе руки вверх, он удерживал над головой толстый сноп молний, готовясь метнуть их в своего противника.
– Борьба Зевса с Титанами, – прокомментировал изображение Маслов: – Правда, по нашей легенде, он их под землю загнал, а тут, похоже вопрос решили закрыть окончательно.
Последняя фреска, после неё шла пустая стена, упиравшаяся в приоткрытую двустворчатую дверь, судя по всему, отражала текущее состояние дел.
Под хмурым небом, перегораживая основательно вытоптанное поле, стояла фаланга воинов в золотистых доспехах. Выставив длинные копья и подняв круглые щиты, воины спокойно ждали атаки. Их противники – разномастная, беснующаяся напротив них толпа, идти в атаку опасались.
Причины их колебаний были тут же. Пространство перед частоколом копий было густо усеяно трупами тех, кто уже попытался пробить стену щитов. Среди павших попадались тела в лориках, в доспехах, напоминавших о рыцарской эпохе Земли и, даже, какие-то, совсем уж техно навороченные, из разломов брони которых торчали разбрасывавшие искры провода.
– Какая экспрессия! – Чум, с видом знатока, указал на возвышавшуюся в центре фаланги фигуру военачальника. Сдвинув глухой шлем на затылок, он показывал на прореху в облаках, сквозь которую пробивались лучи солнца, играя бликами на его шлеме.
– Вы видите надежду во взоре этого воина? – Отступив на шаг, Чум сложил руки на груди, потеребил пальцами нижнюю губу, напустив на лицо самое серьёзное выражение из возможных: – Без сомнений, он, осознавая всю сложность их положения, не теряет надежды. И она есть! Её не может не быть! А его рука? Вы видите то, что вижу я?! Нет! Вы не видите?! Приглядитесь – вздувшиеся вены, напрягшиеся пальцы – я ощущаю, как течёт, как струится по его телу пылающая жаждой схватки кровь! Ещё миг и он, слегка шевельнув перстами, двинет своих сынов в бой! И эта схватка, этот удар, будет решающим! Враг дрогнет – смотрите, он уже дрожит, замерев в страхе перед остриями их копий, дрогнет и…
– Чум? Ты не перегрелся? Или это с голода тебя так пучит? – Подойдя к нему, Дося положила ладонь на его лоб: – Температуры, кажется, нет.
– Дось, отстань! – Дёрнув головой, он отошёл в сторону: – Чем я хуже этих критиков?! Вот выйду на пенсию – может как раз этим и займусь.