— Теперь будет! — Ядвися едва не прыгала от нетерпения. — Снарядите небольшой кортеж из преданных людей… ну то есть… вы поняли… и — в путь! Через какую-нибудь неделю все устроится.
— Это называется «переложить с больной головы на здоровую», — со смешком шепнула Улле Эрике на ухо. — Но мысль, в самом деле, здравая…
— Уж и здравая, — насмешливо вмешался Фрез, услышавший ее шепот. — Церковники получат новый сильный козырь в лице святой девы, а власти у них и так через край.
— Вам-то что? — поддразнила посланница. — Даже если в самом деле так, вам уже не вернуться в мир смертных, и его проблемы не должны вас волновать.
— Волнуюсь, понимаете, за судьбы оставшихся в том мире друзей, — огрызнулся граф.
— Так женитесь сами. И мир будет спасен.
— Довольно! — дракон повелительно повел рукой, призывая к молчанию. — Довольно споров. Пора принять решение, иначе мы ни к чему не придем. Дева Роксана будет передана Церкви, и ее судьбу будут решать высшие церковные чины. Это мое слово. Впрочем… постойте… — он вдруг беспокойно завертел головой. — Что это, нас подслушивают? Покажись, непрошено вошедший!
В самом деле, перед собравшимися быстро сгустилось и превратилось в человека еще одно туманное облачко, на сей раз серо-стальное. Барышни удивленно ахнули, узнав в незваном госте пана Катора.
— А мы вас только что вспоминали, — усмехнулась посланница Улле.
— Знаю, — серьезно ответил пан Катор и поклонился. — И прошу простить за вторжение. Обсуждаемый вами вопрос настолько сильно меня задевает, что я не мог не вмешаться.
— Объяснитесь, — бросил Великий Дракон. — Впрочем, кажется, я догадываюсь, в чем тут дело…
— Разумеется, вы не единственный, кто заметил, как много времени — неприлично много, — я провожу рядом с панной Росканой, упиваясь ее прелестью… Сознаюсь, хотя это и стыдно, — пан Катор понурил голову, — прекраснее ее я не встречал никого — ни среди наших дев, ни среди смертных. Теперь же, когда сон ее прерван навеки, я буду лишен радости созерцать ее красу… Если только… если только, — дракон поднял горящие глаза на своего повелителя и с жаром прижал руку к груди, — если только мне позволено будет заключить с ней союз.
— Какого рода союз?
— Я прошу позволения сделать панну Роксану спутницей на своем жизненном пути. Кажется, на этом собрании как раз обсуждалась дальнейшая ее судьба, вы хотели отослать ее к монахам, но зачем же, если возможно ей остаться в нашем прекрасном городе, где все ее знают, и окажут ей все возможное почтение…
Уже совершенно не сдерживаясь, Ядвися завизжала, как десятилетняя девчонка, (шокированный пан Катор даже шарахнулся от нее в сторону) и бросилась обнимать Фреза.