Высокие своды рождали эхо. На золотом кленовом полу, несмотря на пасмурный день, лежали квадратики солнца. И, отбрасывая четкую фигурную тень, посреди нижней залы трудилась прялка. Поскрипывало маховое колесо, стучала лапа, точно каблучок невидимой пряхи жал на нее, отбивая по плиткам. Крутилось, пушистясь пряжей, веретено. Но нить была оборвана, и зеркальце, заменяющее гребень, обернуто от света. Ночью. Когда зрак луны прорвется сквозь тучу, в серебрящемся просторе нижней залы возникнет смутный абрис то ли тонкой девушки, то ли неоперившегося подросточка. Веретено весело зажужжит, и нить потянется к зеркалу от расчерченного решеткой окна.
Ивка передернула плечами. Кажется, что страшного в прялке — Щите Берегини, — но до сих пор вспоминается, как замерла и стояла, пока воздух в зале не напоил розовеющий свет. Тогда девчушка лет восьми, вскочив из-за прялки так, что взметнулась плахта, расшитая рябиновыми ягодами и незабудками, озорно улыбнувшись Ивке через плечо, ушла в стену. С тех пор ведьма старается ночью не приходить.
В покое за прихожей веселились молодые. В их смеющемся, хлопающем круге выплясывали мышь в платочке и здоровый серый кот. Мышь звякала зажатым в зубках колокольчиком, а котище, подпираясь хвостом, похаживал, боченился перед нею. Ивка взглянула по-особому: звери были самые настоящие. Забава им, однако, нравилась. Потому ведьма ругать сторожей не стала, чуть шикнула да пошла наверх. Она уже видела через балясины горевшие в очаге дрова (как приятно будет согреть руки с мороза), когда из тени выступила светлоглазая и светлокосая прислужница:
— Сударыня Ивка, он приходил.
Нехорошо кольнуло в сердце. Ивка вцепилась в поручень.
— Он, Ястреб. Я его прогнала, — почти шепотом закончила девушка.
Не замечая ее больше, опустилась ведьма в кресло, расслабляя тело и сосредотачивая разум. Сплетения, пронизавшие дом, сотворяли несколько месяцев лучшие ведьмы Берега. Сплетения остались нетронуты. Как же он вошел? Впрочем, он тоже служит Берегине. И теперь кружит где-то рядом, как почуявший свежей крови зверь. Что же, Ивка выйдет и скажет ему. Скажет, что времени осталось немного, совсем ничего. Что прирожденные отыскали и уже везут сюда, в Крому, маленькую заступительницу. Что незачем смущать покой государыни и надо позволить ей спокойно дожить и достойно уйти. Ивка поморщилась. Да нет же! Сказать ему такое — тем более не уйдет. Она тряхнула волосами, прядь, выбившись из прически, жестко прошлась вдоль виска.
Стоя на крыльце, ведьма близоруко прищурилась против солнца, оглядываясь. Адамантовые искры сверкали на голых ивовых ветвях. Помедлив, Ивка пошла туда. Ястреб сидел на корточках, прижимая к ладони ледышку, смотрел на ярко-синюю воду. Ивка остановилась у него за спиной.