Черрим сидел, обсыхая, на каменном бережке, бултыхая в воде мосластыми ногами с налипшей шерстью и, ухмыляясь, нудил, поглядывая на Эдвину:
— Разве я прошу невозможного? Всего-то булку. Свежую. С хрустящей корочкой. И кувшин мацта. Хотя бы кружку! С шапкой пены. И присолить, чтобы лопалась…
— Угу, — склонив голову к плечу, хмыкала бретонка. — Несусь, роняя туфельки и свитки заклинаний.
— Разве я не заслужил? — золотыми глазищами уставился на нее кот. — Я стянул упырей и притопил так изящно, что они даже «буль» не сказали! Вон, аптекарь может подтвердить.
— Могу, — вытираясь подолом мантии, согласился Лин. — Черрим, если тебе нужна булка, могу дать сухарей. А зелья глотать после пива не советую. И горько, и наружу полезут. Хм.
— Это дело принципа!
— Это кто-то ведет себя, как младенец, и время тянет.
Черрим отжал баки и произнес сурово:
— Тяну. Вот и хочу насладиться напоследок, мало ли что нас там ждет, — и перевел взгляд на зелейщика: — Давай твои сухари.
Сул-Матуул склонился над сидящей поодаль Аррайдой. Накрыл ее запястье ладонью в латной рукавице.
— Знаешь, что меня в тебе удивляет? Ты держишься в стороне, ты почти не лезешь в разговоры. Но ты скрепляешь всех, как цемянка скрепляет камни в ограде.
Аррайда порадовалась, что уже надела шлем, и не видно, как она краснеет.
— Что у нас с тем подводным куском дороги? — окликнула она Черрима. Хаджит поспешно проглотил сухарь и закинул в рот крошки.
— Ничего особенного. Дыхания хватило бы проплыть и без заклинания. Конечно, в доспехах и с вещами будет потруднее, но можно пройти по дну. И пока я болтаю здесь с вами, вряд ли там успели завестись неприятные сюрпризы.
— Я бы не особо надеялся — чтоб не сглазить, — улыбнулся Лин.
— Скажете, когда будете готовы.
— Да мы уже, — Черрим вытерся и с помощью зелейщика и ашхана забрался в доспех. Эдвина оглядела место стоянки, не забыто ли что, и вытянула очередные свитки, окружая спутников воздушными пузырями — как паучков-серебрянок. И они один за другим нырнули в фарватер Набит.
По другую сторону горловины был короткий сводчатый коридор, завернутый бубликом и упиравшийся в каменную дверь. И ни живой души вокруг.
— Крути-не крути, придется померти, — пробурчал Черрим, вылезая на берег и старательно полируя ветошью золоченую кирасу.
— Э-э?
— Ну, сколько мы ни оттягивали поход к могиле этого, как его, Дагота Морина, — а лезть все равно придется. Не нырять же обратно! Протри мне спину, Лин, рука не дотягивается.
— Пфэ, она ж не ржавеет, — фыркнул аптекарь, но ветошь взял и стал старательно натирать двемерик со спины. — А по поводу нырять — были там заслонки. Я так понимаю, для быстрого спуска воды. Давайте поищем рычаг и освободим дорогу.