– Нет, – Слейд подошел и потрогал большим пальцем круги у нее под глазами, – но, я полагаю, сегодня мы уже достаточно шокировали Бетси.
Джессика неохотно уступила.
– Ладно, давай играть в карты. – Подойдя к столу, Джессика выдвинула один из ящиков. – Какая ставка? – спросила она, шаря в ящике.
– Твой капитал побольше моего будет, так что давай полпенни.
– Хорошо, мистер Расточительный. – Джессика нащупала колоду и вытащила ее. – Считай, что ты проиграл.
Слейд торжественно заверил Джессику, что готов к самому худшему.
Они обосновались в гостиной.
Диван, мирный огонь в камине помогут ей расслабиться, а длинная и скучная игра, возможно, усыпит. Он уже понял, что сон – это единственная возможность для Джессики не сойти с ума от монотонности ожидания. А что касается игры, то она, конечно, играет неважно, и поэтому вряд ли стоит опасаться.
– Итак, джин, – весело возгласила Джессика, а Слейд с отвращением посмотрел на разложенные ею карты.
– Никогда еще не видел, чтобы кому-то так везло.
– Это не везение, а искусство, – поправила она, собирая карты, чтобы еще раз сдать. Он проглотил ругательство:
– Заметь, я не люблю, когда мошенничают, и вижу это сразу. Я вообще не склонен потакать порокам.
– Неужели? Это очень интересно.
Он нахмурился, глядя, как она ловко тасует колоду.
– А ты в каком отделе полиции работаешь? – легко спросила она.
– Отделе самоубийств.
– О, – Джессика сглотнула комок в горле, ухитрившись ответить легко и беспечно, – полагаю, и это не лишено интереса.
Он что-то проворчал, очевидно, соглашаясь, и сбросил несколько карт, а Джессика немедленно приобщила их к своим. Слейд презрительно сощурился, но взгляд Джессики был ясен и чист.
– Наверное, работая в таком отделе, ты встречался с самыми разными людьми, – она внимательно изучала карты, которые держала в руке, затем выложила одну. – Вот почему твои персонажи выписаны с такой точностью.
Слейд вспомнил своих подопечных, людей с улицы: дилеров и проституток, мелких воришек и их жертвы.
Да, она неплохо играет – с ее точки зрения. К тому моменту, как у него собралась тридцатка, Слейд считал, что все, что надо видеть, он видит, и тем не менее ежеминутно убеждался, что видит далеко не все.
– Да, я повидал много людей, – рассеянно произнес он.
Он опять сбросил несколько карт, и Джессика безропотно их приняла.
– В частности, профессиональных карточных шулеров, это настоящие акулы. Джессика простодушно удивилась:
– Да что ты говоришь?
– Была среди них одна красавица-рыжуха, – сымпровизировал он на ходу, – вела большую игру в нескольких лучших гостиницах Нью-Йорка. Мягкий южный акцент, белые руки и крапленые карты. – Слейд с видом знатока посмотрел одну карту на свет, прежде чем ее сбросить. – Заработала три года.