– Ложись в постель. Ты же очень устала.
Джессика зажала нервы в кулак и выдавила из себя улыбку:
– Как одному человеку, сержант, удается справляться с двумя столь разными профессиями?
Он усмехнулся и стал массировать ее плечи, чтобы снять напряжение.
– Управляюсь. Но скажи, как женщина может выглядеть такой прекрасной в три часа ночи?
– Мама утверждает, что все зависит от строения черепа. – Улыбка Джессики повеселела, а сама она почувствовала себя легче и свободней. – Но я предпочитаю менее научную теорию… Просто я родилась во время лунного затмения.
Он пощекотал губами ее шею:
– Неужели?
– Да, а мой отец говорил, что именно поэтому у меня кошачьи глаза, чтобы видеть в темноте.
Слейд легонько ее поцеловал, отстранил и встал.
– Но если ты не поспишь, они у тебя нальются кровью.
– Очень учтиво с вашей стороны. – Джессика нахмурилась, а он стал раздеваться. – А ты как?
– Ну, я способен довольствоваться всего тремя-четырьмя часами. Она фыркнула:
– Храбрость и мужественность так и прут из тебя, Слейд.
Он повернулся, и в лунном свете она увидела мимолетную усмешку. У Джессики сердце подпрыгнуло в груди. Ведь она уже должна бы к нему привыкнуть. Переменчивые настроения, мальчишеская веселость. Иногда и чрезмерная мужская серьезность. Тело у него было гладкое, длинное, словно у пловца, но мускулы боксера в легком весе. Лицо говорило об обеих его профессиях, сочетая в себе недюжинный интеллект и вечную готовность к опасности.
"Он о тебе позаботится, – шепнул ей рассудок. – Просто верь ему, и все». Но следы усталости и постоянного напряжения уже были видны и на его лице. «Ты тоже о нем позаботься», – прибавил рассудок. И, улыбнувшись, она протянула Слейду руки.
– Идем спать.
Лежа рядом с Джессикой, Слейд притянул ее поближе к себе. Им руководила не физическая потребность обладать. Нет, он ощущал умиротворение, а это случалось с ним очень редко, отчего чувство это становилось еще драгоценнее. Несколько часов они будут просто мужчина и женщина, делящие интимность сна вдвоем. Она свернулась калачиком, чтобы поскорее согреться и погрузиться в мир покоя. Больше они не разговаривали.
Джессика лежала тихо, заставляя себя дышать глубоко и ровно, и вскоре почувствовала, что он заснул. Глаза у нее были открыты, и страх все еще гнездился где-то на краю сознания. Она смотрела, как лунный луч играет на его плече, и заснула только в туманный предрассветный час.
Когда прозвонил телефон, он вздрогнул, внезапно вынырнув из беспокойного сна. На лбу выступил крупный пот. Он боялся ответить на звонок, еще больше боялся не ответить и наконец взял трубку.