– Потому что мы уже разведали его дронами. Там все то же самое. Сейчас приоритетная задача – найти вменяемого инопланетянина.
Мы вышли в знакомый коридор. Стоило нам это сделать, как загорелись световые панели на потолке и инопланетный голос произнес знакомую, пусть и непонятную фразу. Но мы уже настолько привыкли к этому, что не обратили особого внимания.
Проходя по коридору, я глянул влево и заметил накарябанные на стене знаки, про которые говорила Валентина. Если специально не присматриваться, то заметить их довольно сложно.
Я мельком глянул на спецназовцев. Сегодня мы шли без Кирилла. У псионика была ночная смена, так что он сейчас отдыхает. Нас охраняют шестеро бойцов под командованием Луи Бастьена. Прилетевшая со станции охрана займется защитой базы, в то время как спецназ полностью сосредоточится на защите исследователей на корабле пришельцев.
Наконец мы дошли до перекрестка. Коридор, уходящий вправо, вел к тем двум помещениям, которые мы изучали почти неделю. Тут стоит сказать о том, что Кшиштоф и Аббас ничего особенного в компьютерах управления не нашли. Никакой сторонней информации, только данные о состоянии монстров, «законсервированных» в прозрачных цилиндрах, отчеты о сердцебиениях, мозговой активности и прочее. Трудно было описать разочарование инженеров и программистов. Но есть и приятный момент: они не только разобрались в программном коде, но и теперь более-менее разбираются в языке пришельцев благодаря Валентине. Конечно, язык полностью они не выучили, но теперь, если к ним попадет инопланетный компьютер, никто не растеряется и сможет найти и условную кнопку «пуск», и «настройки».
– Вперед, – скомандовал Вадим, – приготовьте резак, впереди дверь, которая никак не хотела открываться и впускать дроны. Будьте наготове, мы не знаем, что ждет впереди.
– Жаль, сегодня Кирилла нет с нами, – пробурчал Кшиштоф.
– Не беспокойся, мы сможем защитить вас даже в случае внезапного нападения, – произнес Луи.
Широкая массивная дверь вскоре преградила нам путь. Судя по ее конструкции, она открывалась вверх. Но сейчас она никак не реагировала на приблизившихся инженеров. Обычно такие двери снабжены датчиками движения, и, стоит подойти ближе, они с легким шипением поднимаются, освобождая проход.
Слева на стене у двери я увидел панель.
– Мы уже всё перепробовали. Дверь никак не реагирует – либо заблокирована, либо панель не реагирует на чужаков, – пояснил один из инженеров, заметив мой взгляд.
Лазерный луч, ярко светясь, ударил в дверь, металл тут же раскалился, стал стекать густыми желто-белыми каплями, испуская жар. Счетчик в левом углу шлема показал, что температура воздуха вокруг нас подскочила на двадцать градусов и продолжала подниматься. Пусть мы и в специальных скафандрах, способных выдерживать экстремальные температуры, но я все же отошел на пару шагов. Ярко-красный луч уверенно резал металл, по сторонам от разреза оставались оплавленные и почерневшие края, в воздух поднималась черная струйка дыма, а датчик воздуха показывал повышение содержания углекислого газа и различных токсинов. Будь у меня побольше времени, я бы провел анализ и узнал химический состав краски, которой покрыта дверь, но, если честно, сейчас не до этого. Я с трепетом ждал момента, когда дверь откроется и мы попадем в новое помещение. Что нас там ждет? Может, очередные монстры? Или там, к примеру, отсек с силовой установкой корабля? Было бы интересно узнать, как инопланетяне вырабатывают энергию.